«Всегда помнили, искали, нашли, не забудем»

За глухим забором оказывается обычный на вид лес, псковичи углубляются в него и останавливаются у креста, стоящего между деревьев. Священник при помощи одного из мужчин разжигает уголь в кадиле и начинает служить панихиду. В нужный момент он, как всегда на таких мероприятиях, должен обойти вокруг креста, покадив его. Но, подумав, священнослужитель медленно уходит в лес.

Много работы в августе 37-го

В 1938 году многих работников НКВД пришлось арестовать их же коллегам. Жена одного из таких арестантов возмущённо писала бывшему начальству своего мужа: мол, что же вы делаете, он на вас всю жизнь положил, домой только спать и есть приходил, а вы его забираете как преступника.

Особенно много он стал работать с августа 1937 года, негодовала женщина.

Уже осенью 1937-го мужчина стал нервным, плохо спал, боялся малейшего шума, а когда звонил телефон, «хватал» трубку прямо из воздуха и начинал что-то быстро говорить в сжатый кулак. Врачи, к которым жена отвела странного супруга, объяснили, что так он скоро умрёт, пора ему отдохнуть в санатории. Оттуда муж вернулся поспокойнее, но снова началась работа, затем последовал арест.

Женщина не знала, что работой её мужа было сопровождение грузовиков с трупами расстрелянных в Ленинграде. Он сидел с железной пикой в руках и, если кто-то из недострелянных людей начинал стонать, добивал их.

Таких, как он, ценили на вес золота. Много ли найдётся хладнокровных убийц, способных каждую ночь убивать сотни людей? Когда Сталин и его ближайшие товарищи по политбюро задумали карательную операцию 1937 года (к моменту выборов в Верховный совет за четыре месяца очистить всю страну от неблагонадёжных людей), возникли трудности, рассказывает руководитель центра «Возвращённые имена» Анатолий Разумов. Расстрелять планировали всех, кто когда-либо состоял на учёте в НКВД, операция началась 5 августа 1937 года. Москва составила план, спустила его вниз: в Ленинградской области, куда входил и Псков, нужно было расстрелять четыре тысячи человек.

«Но куда их девать? За год в Ленинграде умирало три тысячи человек. И у каждого крупного областного центра в СССР были созданы тайные могильники», — поясняет Разумов. Самым известным из них стало место, названное впоследствии Левашовской пустошью, куда 1 октября традиционно приехала псковская делегация, возглавляемая руководителем регионального отделения благотворительного общества «Мемориал» Юрием Дзевой. Сюда в сентябре 1937-го привезли доски и за пару дней огородили 11 гектаров леса. «И с тех пор стоял высокий забор с колючей проволокой, никто до 1989 года не догадывался, что здесь, свидетельствовал умерший три года назад местный житель Алексей Волчёнков», — говорит псковичам Разумов. Место засекретили, НКВД обязался не спиливать сосны.

Деревьям НКВД обещал не вредить.

На католическом, православном, польском и других монументах — слова о любви и прощении, на табличках от простых людей — только боль. Фото: Павел Дмитриев / «ПГ»

Когда в 1989 году место рассекретили, на шести из одиннадцати гектаров были полные трупов ямы: на плановых четырёх тысячах власть в Ленинградской области не остановилась, к концу 1937 года было убито 19 тысяч человек, за несколько месяцев 1938-го — ещё 21 тысяча. Причём не расстреляны, а именно убиты: кого-то чекисты добивали поленьями, кого-то топорами, некоторые задохнулись от выхлопных газов в машинах, которые везли их к месту казни, — это называлось расстрелять по Уголовному кодексу.

Согретые памятью

Анатолий Разумов не устаёт благодарить псковичей, пусть даже те задают странные вопросы. Например, одна из старушек поинтересовалась, была ли в Главном управлении НКВД в Ленинграде гигантская мясорубка, «а то, может, они убитых в Неву перемалывали, а мы сюда ездим». Разумов терпеливо объясняет, что хоронили, конечно, не только здесь, но мясорубка — миф. И оглядывается вокруг: здесь, по его словам, нет ни одного «спущенного вниз» памятника, все знаки установлены либо различными обществами, либо простыми людьми.

«Спасибо, что согреваете это место своей памятью», — благодарит Разумов. На псковском кресте за ним написано просто: «Расстрелянным псковичам». Рядом с ним множество табличек с польскими фамилиями, соседствует с ними и польский крест. На нём всего четыре слова: «Прощаем и простите нас». Простить и постараться не замечать огромное зло, ради которого на этом месте обнесли глухим забором лес, псковичей просил и священник храма Александра Невского Михаил Аршанов. Он отслужил панихиду всего в десятке метров от католического креста: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих», — написано на камне рядом с ним. Рядом с крестами — сотни простых фотографий, небольших табличек и памятников: многие похороненные здесь были атеистами. На этих монументах уже нет слов о любви и прощении — только боль.

«Всегда помнили, искали, нашли, не забудем». «Папа, вас сыновья нашли». «Спите, родные, спокойно в земле»...

У деревни Левашово всегда рос лес, участок огородили глухим забором только в сентябре 1937 года. Фото: Павел Дмитриев / «ПГ»

С фотографий приветливо улыбается 37-летний Ян Лютинский, серьёзно смотрит одетый в солдатскую гимнастёрку Карл Озол, смело глядит вперёд совсем юноша Вениамин Тюльпанов. Недалеко от них кто-то закопал горсть земли, которую в храмах выдают после заочного отпевания (такое отпевание совершается, если невозможно найти тело убитого. — П. Д.). Об этих людях известно лишь, что они были убиты в Воркуте и Германии, но их родственники привезли горсть земли именно сюда, они уверены, что это место не уничтожить, здесь память будет жива всегда.

Правда, псковичам в 2016 году впервые пришлось собирать деньги на поездку: выделенных средств от региональной власти не хватило. Юрий Дзева в конце поездки осторожно спрашивает у людей, готовы ли они будут заплатить полную сумму в следующем году.

Судя по всему, на 80-й год после создания Левашовского кладбища чиновники могут посчитать ненужным выделение средств на эту поездку. Зачем хранить память о репрессиях и расстрелах, если в области уже появился один памятник Иосифу Сталину?

Чтобы псковичи всегда помнили, кто подписал приказ о расстреле их отцов и матерей.