Натуральная величина

В Поднебесной снова накаляются страсти: на фоне войны вырастает любовь

«Дом летающих кинжалов» (House of Flying Daggers),
режиссер Чжан Имоу.

Если бы не существовало такой страны как Китай, то ее следовало бы придумать. Одни и те же проблемы в Китае и, допустим, в Америке рассматриваются по-разному. Простому смертному, никогда не бывавшему в этих странах, отличия между ними становятся заметны только при знакомстве с искусством, наиболее доступным из которых является кино.

С голливудскими картинами, по которым об американской культуре может судить любой школьник, все достаточно просто. А вот с китайским кинематографом, только-только ступившим на проторенный путь к мировой киноиндустрии, дела обстоят намного интереснее: загадочные азиатские лица, цветастые наряды, красочные пейзажи, акробатические трюки, каскадеры, прыгающие на резинках и, наконец, кунг-фу.

Внешне больше говорить не о чем, но сущность китайских картин вмещает куда больше, чем это можно определить жанровыми канонами. Что тут говорить, если даже обыкновенные драки имеют под собой прочную философскую базу, а иногда начинают смахивать на танцы!

Нынешние киноманы, заслышав о появлении нового фильма с родины кун-фу, начинают твердить о пришествии очередного “Крадущегося тигра, Затаившегося дракона”, который однажды стал хитом и теперь с ним сравнивается каждая китайская картина. Однако потом вышел не менее красочный и завораживающий “Герой” (Hero), а теперь и “Дом летающих кинжалов”, которому довелось быть сравнимым уже с двумя хитами сразу.

К тому же “Дом летающих кинжалов” снят режиссером Чжан Имоу, работавшим над “Героем”, так что сравнение проходит еще и в контексте творчества одного автора.

Однако Имоу и ранее снимал достаточно успешные картины. В далёком 1987 году за свой “Красный гаолян” режиссер получил “Золотого медведя” в Западном Берлине, а уже в 1990 был выдвинут на соискание премии “Оскар” в номинации “Лучший иностранный фильм” - за “Дзю До”.

Очередное обращение к историческому жанру, после “Героя”, для Чжан Имоу стало более благоприятным в плане свободы для творчества. Если “Герой” носил национально-заказной характер и был сделан чуть ли не по указу партии, то последнее творение стало вольной работой признанного мастера, каковым он стал после “Героя”.

В новой картине действие разворачивается в Китае IX века нашей эры, если быть более точным, в 859 году. После двух веков процветания наступает закат династии Тан. Правительство, погрязшее в коррупции, уже не способно контролировать территории. В стране бушуют беспорядки, подпольный союз создаёт “Дом летающих кинжалов”. Воины “Дома” грабят богатых, чтобы отдавать всё добытое бедным. Их уважает население, боятся местные правители. Воин императора – Ляо (Энди Лау) подозревает, что слепая танцовщица Мэй (Чжан Цзийи) – дочь убитого лидера мятежников. Во время допросов девушка молчит, и тогда Ляо идёт на хитрость – подсылает к ней солдата императорского войска Джина (Такеши Каниширо), который освобождает Мэй, и надеется с её помощью добраться до секретного штаба “Дома”.

Ничем не примечательный сюжет исторического боевика о бунтовщиках и лояльности к власти постепенно превращается в драматическую сказку о любви. Правда сказка получилась не такой уж и веселой, как это могло бы быть в голливудском кино, нет того самого хэппи-энда.

По большому счету, обращать внимание на сюжет в фильме Чжан Имоу совсем не обязательно, поскольку он вместил в себя столько тем, что можно было бы расфасовать на целый мыльно-оперный сериал. Но по-настоящему до финала доводится только любовная линия.

Примечательно то, что в новом творении режиссер, в отличие от “Героя”, отошел от массовости и полностью сосредоточился на герое. В “Доме…” нет батальных сцен с использованием тысяч статистов, максимум на экране находится человек 20-30. Большая часть времени отведена на героев, их взаимоотношения, чувства.

С одной стороны, подобный подход показал персонажей в развитии, с другой стороны, у зрителя вырабатывается созерцательный подход к картине, способствующий философским размышлениям. Глядя на живописные пейзажи китайской местности, невольно начинаешь искать смысл в каждом кадре.

Еще в “Герое” Чжан Имоу показал свою слабость к игре с цветом, в той картине больший смысл “забирали” на себя герои, облаченные в яркие воздушные одежды соответственно ситуации.

В “Доме…” скромно, по сравнению с предыдущим фильмом, одетые персонажи изображаются на фоне различных местностей: это может быть широкое, почти русское, поле, осенний лес или зеленая бамбуковая роща. Здесь уже нет дворцовых палат и прочих величественных и не очень зданий. Герои влюбляются и воюют на природе, состояния которой в картине колеблются от лета до зимы, что также носит вполне определенный подтекст. Смена времен года очевидно зависит от настроения персонажей и добавляет действию особый динамизм.

Тем не менее, большую часть внимания зрителей отбирают природные кадры, заставляющие не только задуматься о вечном, но и просто смотреть на красивые леса и поля. Режиссера можно сравнить с художником, который пишет полотна и чтобы по-настоящему оценить их красоту, и нужно либо видеть, с чего они писались, либо смотреть на готовое произведение в натуральную величину.

Великолепие видеоряда подчеркивает и музыка, композитором которой стал Шигеру Умибаяши, наполнивший картину звуками национальных инструментов. Размеренная музыка в спокойные минуты фильма напоминает дуновение ветра, который несет в себе свободу и свежесть.

Не случайно главный герой называет себя Ветром, и к нему стремится Мэй – в знак того, что хочет порвать с “Домом летающих кинжалов”, где главари управляют ей и людьми через нее. В то же время сами бунтовщики, подобно ветру перемен, бросают со свистом свои кинжалы в каждого, кто осмелится встать у них на пути.

В тоже время философские подтексты, символы и аллегории в “Доме…” не такие уж заумные и не делают из картины притчу или что-то в этом духе, побуждающее ринуться к шкафчику со словарями по китайской семиотике. Если в начале фильм развивается как боевик о долге перед отечеством вперемежку с революционным пафосом, то более сильная любовная линия позже начисто стирает весь боевой зачин, превращая “Дом…” в этакую фэнтэзийную сагу.

Накал страстей настолько велик, что в итоге превращается в бурю эмоций, причем как в прямом, так и переносном смысле. В этом отношении весьма показателен эпизод со снегопадом, который подводит черту под всем фильмом, выводя финал на более высокий уровень обобщений.

Если не воспринимать финал картины, да весь фильм в целом буквально, то “Дом…” не станет очередным “китайским кином”, в котором люди снова летают выше деревьев, прыгают на резинках и дерутся из-за любви с начала осени до выпадения первого снега. Как-никак кинематограф – это искусство, и относиться к нему стоит соответственно.

Здесь вполне правомерными могут быть возгласы в духе: почему все недовольны тем, что в китайских фильмах люди прыгают с места на три метра, при том, что в голливудских картинах никого особо не удивляет, что в обойме пистолета помещается больше сотни патронов, и в каждой картине напиханы спецэффекты и всевозможные штампы.

По крайней мере, проверить количество патронов в обойме мы еще можем, а вот лично убедиться в том, что люди не могут прыгать по деревьям, как обезьяны, пока сложно. Кто их, китайцев, знает, может, они и впрямь способны на такое. Можно только повторить финальную фразу картины: “Свидетельств нет, но так оно всё и было”.

Артем КОРЮШКИН.

Смотрите на лицензионном видео.