Наша боль.
Наше будущее

Колонка обозревателя

В эти дни Псков отмечает годовщину со дня гибели роты своих десантников в Аргунском ущелье. Они служили в разных подразделениях 76-й гвардейской Черниговской воздушно-десантной дивизии, но вошли в бессмертие с именем 6-й роты 104-го полка – восемьдесят четыре десантника из разных уголков России.

Ценой жизни они совершили почти невозможное – остановили прорыв объединенных отрядов боевиков в Аргунском ущелье. Им на помощь не пришли ни авиация, ни свои, стоявшие неподалеку. Почти сутки они вели бой на своей последней высоте, перед тем как комбат М. Евтюхин вызвал огонь артиллерии на себя. Они погибли геройски. Но лучше – остались бы живы! Посмертные награды и квартиры не способны вернуть в их семьи счастье, не способны объяснить их осиротевшим детям смысла чеченского кровопролития. Их подвиг - это боль, проблемы и вопросы.

Первый из них: кто оставил десантников один на один с многократно превосходящими силами противника? До сих пор не озвучены результаты служебного расследования по факту их гибели. Среди военных начальников виновных, как водится, не оказалось. Не имея мужества смотреть в глаза матерям, отцам и вдовам погибших, они превозносят бессмертный подвиг и говорят об увековечении памяти героев. Именами погибших десантников по всей стране называются улицы и школы, в их честь воздвигаются часовни и памятные знаки. При этом каждый из нас сознает, что единственным достойным памятником погибшим должно стать прекращение войны.

Все отчетливее в нашем обществе понимание того, что война в Чечне – это наша общая трагедия, общая боль и незаживающая рана народа. Без чеченской темы сегодня не обходится ни один выпуск новостей, и каждый раз мы с ужасом ждем фронтовых сводок, сочувствуем беженцам, следим за заверениями военных, дебатами в правительстве, верим обещаниям президента. Чечня прочно вошла в жизнь каждого из нас, стала точкой отсчета добра и зла, моментом истины. В дни скорби по погибшим мы особенно сильно чувствуем ее объединяющее начало. Чеченская война стала нашей национальной идеей.

Она ведется уже шестой год на крошечном участке суши, который покинуло большинство местных жителей, а сегодня населяют в основном военные федеральных сил и боевики. Тысячи чеченских беженцев, вырвавшись из опаленного огнем ада, рассеялись по России и всюду нашли стену отчуждения и неприязни, оказались лишены человеческого участия в судьбе. Они потеряли на войне все – дом, родину, средства и возможности существования. Сегодня их дети ходят в русские школы и на уроках мужества слушают откровения вернувшихся из Чечни солдат о том, что «чеченцев-гадов надо душить голыми руками». Готовы ли мы сегодня оценить, какими всходами грозит нам будущее? И кто объяснит детям, что воевали не их отцы, не русский и чеченский народы, а политики? Эту войну сделали для нас такой.

Сегодня Чечня стала всероссийской раной, одинаково кровопролитной и губительной для двух, российского и чеченского, народов. Около трех тысяч российских воинов остались убитыми на поле боя. Те, кто прошел через ад кромешный, нуждаются в психологической реабилитации. Часто именно потому, что в Чечне они чувствуют себя марионетками в чьей-то нечестной игре и теряют веру в основы своего прежнего бытия. Солдаты рассказывают журналистам, что лидеры боевиков не раз были у них на мушке и в пределах досягаемости огня, но приказа «Огонь!» не поступало.

Значит, она нужна, эта жестокая война. Вопрос: кому и в каком качестве? Тому, кто отмывает деньги в бездонной бочке восстановления Чечни? Тому, кто продает боевикам оружие экспериментальных образцов, намного превосходящее вооружение федеральных сил? Тому, кто сводит в боях друг с другом и с боевиками подразделения федеральных сил, зарабатывая награды и деньги, руководя мародерством и грабежом? Тому, кто хочет создать России имидж непредсказуемой и жестокой державы в мировом сообществе? Тому, кто наживает на войне политический капитал, повышает собственный рейтинг и, играя на новой национальной идее, получает карт-бланш на самые жестокие действия?

Затяжная и кровопролитная война, подкрепленная серией терактов, вызывает у народа желание прихода к власти «твердой руки», управлять таким народом становится легко и приятно. Всенародная боль становится стратегией внутренней политики. Достаточно оглянуться в историю, чтобы понять, что мы это уже проходили. И вывод напрашивается однозначный: у нас всегда будет «чечня».

Боль и безысходность сегодняшнего дня заставляют задуматься, что можно изменить? Возможно, осознать, что многое в этой жизни зависит от каждого из нас. И если мы просим у погибших прощения, что не смогли уберечь, во имя их памяти мы должны найти способ остановить войну и геноцид в Чечне.

Ася ЗАМАРАЕВА.