Есть ли будущее у псковского льна?

Инвестиции

Сколько инвесторов вкладывает сегодня свои средства в сельское хозяйство? Вопрос звучит риторически, так как очень многие понимают, что это равносильно закапыванию денег в землю. Поэтому на москвичей, которые решили выращивать лен, смотрели, мягко говоря, с удивлением. Как ни странно, занимаются они этим уже третий год. Что же привело их в Псковскую область? С таким вопросом наш корреспондент обратился к заместителю генерального директора ООО «Северный лен» Андрею Эдуардовичу РОМАНОВУ:

- Если коротко, то ответ прост: желание зарабатывать деньги, и зарабатывать долго. А не так, как это часто происходит: откусил большую денежку и убежал. Почему мы выбрали Псков? Это один из крупных традиционных центров по выращиванию льна. Наши консультации со специалистами из Тимирязевской академии, бывших союзных министерств сельского хозяйства и легкой промышленности все больше склоняли нас к тому, что текстильная отрасль в новой российской экономике явно недооценена. И основная ее проблема - в отсутствии качественного сырья, льноволокна.

Вот так весной 1999 года мы начали знакомиться с производством льноволокна в Псковской области. Прокредитовали около 130 хозяйств, чтобы нам произвели льнотресту. Давали все, что просили крестьяне: ГСМ, минеральные удобрения, гербициды. Практически с помощью наших кредитов было посеяно около 8 тысяч гектаров льна.

Одновременно мы налаживали отношения с льнозаводами области. Важно было охватить как можно большее их количество, чтобы быстрее понять специфику каждого, плюсы и минусы в управлении, материально-техническом снабжении, сбыте продукции и отношениях хозяйств с заводами и государственной властью.

Уже к лету у нас установились контакты с 12 заводами области из 14 действовавших. Схемы были разные: одним отдавали сырье в переработку на давальческой основе, пять заводов сдали нам в аренду свое оборудование.

- Каковы же были первые результаты?

- Осенью мы, как говорится, «посчитали цыплят». Более 100 хозяйств недопоставили нам сырье и не выполнили договорных обязательств. Одни – из-за засухи, другие откровенно хитрили - рассчитались с авансом, а остальные договоренности по боку: мы, мол, бедные и несчастные, нас жалеть надо, а значит, кормить. Были и такие, которые откровенно «плюнули» на договор. Старая привычка жить за счет государства очень прочно сидит в головах. Несоблюдение трудовой и технологической дисциплины, несбалансированность в управлении и оценке труда, неправильное распределение финансовых ресурсов предприятия ведет к разрухе, а затем к желанию как-то выкрутиться, обмануть контрагента по договорным обязательствам.

- Вам не захотелось после этого развернуться и уехать домой?

- Нас не интересовали вечные российские вопросы: кто виноват и что делать? Нас интересует, как делать и с кем? Поэтому вопроса: уезжать или нет, у нас даже не возникало. Результаты работы заводов, на которых мы арендовали оборудование, были в среднем в два раза выше по качеству продукции, чем на тех предприятиях, где мы не контролировали процесс производства и управления. При этом мы не учитываем «странные» пожары, в результате которых на двух заводах мы потеряли почти 300 тонн сырья, а убытки от недополученной готовой продукции превысили 1,5 млн. рублей. Пришлось потратить больше года на судебные разбирательства, чтобы отстоять свою правоту и доказать некоторым руководителям, что за свои поступки всегда надо отвечать.

Мы отказались от давальческой схемы и сконцентрировали свое внимание только на своих заводах. В течение всего периода переработки сырья 1999 – 2000 года налаживалось взаимодействие с управленцами и коллективами этих предприятий, шла постоянная замена старых агрегатов и механизмов на новые, восстанавливалась дисциплина во всем, что касается производства и отношения к труду, его мотивации, что считаю самым главным.

Для первого года мы получили приличный результат: около 6,5 процента длинного волокна при сохранении средних показателей волокнистости. А это значит, что можно восстановить производство и привести его эффективность в соответствие с ГОСТовскими показателями. Главный наш подход: шаг за шагом, пусть медленно и долго, но всегда двигаться вперед, не останавливаться, но и не торопиться. Практика кавалерийского наскока тут неуместна.

Задача 2000 года состояла в том, чтобы отработать эту идеологию в сельскохозяйственном производстве. Прошлый опыт показал, что для наших взаимоотношений не совсем подходят условия подряда. Поэтому в пяти районах ООО «Северный лен» учредил и зарегистрировал свои сельскохозяйственные структуры, на которые легло основное бремя по заготовке льнотресты. А они арендовали у хозяйств поля, привлекали технику и механизаторов для обработки. Для них мы завезли семена более высокого качества.

Для всех наших линейных руководителей был утвержден один принцип - качество: на меньших площадях добиваться большей урожайности и волокнистости сорта. В 2000 году мы посеяли льна около двух тысяч гектаров. Возвратность средств оказалась значительно выше. Только не удалось собрать нормальный урожай семян. Не рассчитали свои возможности по технике, а главное - опять же по кадрам. Покупать новые машины неэффективно, потому что у механизаторов многие навыки утрачены, а собрать лучших из них мы пока не смогли.

- Нынешней весной вы вновь будете экспериментировать?

- Это не эксперимент, а каждодневная практика размышлений и анализа того, что мы делаем и что из этого получается. Мы не профессиональные льноводы, поэтому опираемся прежде всего на знания агрономов районов и хозяйств, на свой управленческий опыт и здравый смысл. У нас есть свои взгляды. Я абсолютно убежден, что производство льна было бы рентабельно, если бы в хозяйствах велся раздельный учет состава затрат по различным культурам. Зачастую мы сталкиваемся с тем, что хозяйства практически все затраты, вплоть до амортизации техники, «вешают» на лен, хотя той же техникой производят и другие работы.

Основную ставку в структуре управления производством льнотресты стоит сделать на льнозаводы. Сейчас хозяйства являются акционерами заводов, а надо наоборот. Экономически это выгоднее. Среднее хозяйство, у которого много направлений деятельности и, как правило, нет свободных денег или их нет вообще, не может поддерживать только льноводство. А заводы в этом заинтересованы и готовы часть оборотных средств вкладывать в производство сырья. Некоторые льнозаводы сейчас пытаются сами выращивать лен на собственных полях, чтобы обеспечить себя работой. Но это не их функции. Они должны заниматься переработкой, и на полевые работы у них не останется времени, если будут с сырьем не четыре-пять месяцев, а круглый год, к чему мы и стремимся.

Наши планы таковы: будем еще покупать технику, возможно, создадим единую машиннотракторную станцию или бригады механизаторов. Будем давать возможность людям зарабатывать, учитывая конечный результат, а не видимость работы. Государство даже при небольших возможностях может активно участвовать в развитии льноводства: отдавать земли из резервного фонда, чтобы они не зарастали березняком.

- Андрей Эдуардович, что вы считаете главным достижением «Северного льна» за это время?

- Сейчас идет второй год переработки сырья. Он показал, что мы добились увеличения наших качественных показателей до 9,5 – 9,7 процента длинного волокна. И это главное достижение, поскольку производство только короткого волокна всегда для заводов будет в лучшем случае не убыточным, но точно неприбыльным.

- По вашему мнению, что является главной причиной отсутствия крупных инвестиций в нашей области?

- Это вопрос слишком глобальный. Только через лен задачу привлечения в область инвестиций не решить. Для развития льноводства, думаю, государству делать ничего особого не надо. Земли много, конкуренции – никакой, места хватит всем. Главное – не мешать. Хотя в целом сельское хозяйство без участия государства все-таки жить не сможет. Во многих странах оно возмещает убытки при неурожае из-за погодных условий. Это не дотации, а страхование. Ничего не должно быть бесплатным. Тогда возродится и ответственность крестьянина.

В селе очень серьезно стоит проблема прошлых долгов. В какое хозяйство ни посмотри: огромные задолженности по налогам, Пенсионному фонду, за электроэнергию. Причем большая часть их – это пени, «воздушные деньги».

Трудно найти инвестора, который бы согласился все это оплатить, а потом совершать героические усилия по вытаскиванию самого себя за волосы из болота. Инвестору надо отдавать активы для управления под конкретное обязательство финансовых вложений, обеспечение рабочих мест, переквалификацию и т.д. Из демографической проблемы в области проистекают и проблемы низкого качества трудовых ресурсов, отсутствие полноценного рынка наемного труда, особенно в деревне. Псковская область всегда была сельскохозяйственной, ею и останется. Потому и смотреть надо на развитие деревни.

Беседовала
Любовь ПАВЛОВА.