Была дача

Ксения Галяева (Амстердам, Нидерланды), Максим Горшков (Ганновер, Германия) и Максим Эпштейн (Иерусалим, Израиль) родились и научились творить в Пскове

Этой фотографии 15 лет. Трое стоят у стены, испещренной граффити. Граффити не местного колорита, но такие были тогда знаки, такие были коды, по которым они узнавали друг друга. 30 лет назад, когда они родились в этом городе, стены расписывали иначе. И сейчас, возвращаясь время от времени в город, они вынуждены прочитывать сегодняшние знаки, созданные без них. Кто-то перестроил их старое жилище, их дачу, надо ее узнавать.

Фото: Максим Горшков.

Фотографии Максима Горшкова – бесконечное узнавание.

Словно в смятении, он фиксирует чередой газовые плиты, горелки, чайники, неуютные пейзажи, закрытые низкие двери, битые окна ...

Смятение вызывает мощность всех этих вещей, неподвластность времени и самодостаточность.

В кухне сидит, скрючившись, человек с котом на плече. Вся эта кухня с занавеской, клеенкой, предметами на столе возвращает фотографу прошлое в его буквальном виде. Персонаж к тому же глумливо улыбается, догадываясь, что из этого закупоренного времени не выскочишь. И окно затуманено, за ним, небось, тот же чайник, вмерзший в лед...

У окна рассказывают нечто анекдотическое. Клоунские лица, позы абсолютно верны в узнаваемости. Как во сне, когдa вырваться нельзя, а в комнате есть еще что-то невидимое, возможно, медвежья голова, маска, которая и есть сущность.

Маска времени сильна, не отпускает Максима Горшкова, словно то, что не находится в рамках прошлого – невидимо для него.

Фото: Ксения Галяева.

Ксения Галяева снимает любимое ею место, любимых ею людей.

Персонажи, включая таксу, охотно позируют, участвуют в этом необязательном кино,предлагают себя знакомому ритуалу.

В этом мире семейного альбома можно легко поменять надувную лодку на скамейку, скамейку на ломаный диван, который вынесли и забыли внести обратно.

Персонажи окружены массой случайных вещей, и все это амулеты семьи, обереги. Без них нет семейного альбома, и из-под их защиты не следует выходить.

Трое стоят на дороге. Они вместе, но не близки друг другу. Они по-разному ощущают опасность, исходящую от поля, окружившего их. Привычных амулетов, оберегов нет. Есть только маленькие букеты, эфемерные кусочки поля, они ни от чего не защитят. Вот ведь, попросили остановиться для семейного снимка, а дача – далеко ...

Портрет мамы – тоже для альбома

Но Ксения опасается отдать на волю камеры столь дорогое мамино тождество.

Фотография – случай, живопись вернее, в ней не место вероятности, все можно подправить, изменить. Поэтому композицией и фактурой портрет мамы – живопись.

Но в семейных альбомах принято рисовать. Ксения верна жанру.

Фото: Максим Эпштейн.

Выбор объектов фотографий Максима Эпштейна не подчинен личным чувствам и мотивам. Он скорее поклонник случая, нечаянности.

В закрытом дворе, где перебирают картошку или возят в коляске детей, т. е. занимаются вполне обыденными делами, стоит грузовик с перекосившимся от тяжести фургоном

Вот и все событие. Почему же так хочется узнать, что в этом фургоне? Что значит его номер? Что кричит мальчик с изломанной фигуркой? Что за занавесками окон, что плещутся как белые флаги?..

Птицы, огромной стаей взлетели над деревьями. Был выстрел? Крик?..

Реальность на снимках Максима Эпштейна проста, но невероятно многозначна и не равна самой себе, в ней есть смыслы, отличные от буквальных. Поэтому так силен импульс разглядывать подробно, прочитывать засекреченное.

Два мальчика стоят под окном. Они видят фотографа. Они бы позировали, но позировать – менять себя, а они еще не знают сами, кто они. Эта их заминка дает юмористический эффект, он мог бы стать буквальным смыслом снимка. Но за мальчиками огромное окно. Занавески сложного узора прозрачны, но плотно сдвинуты. Кто за занавесками? Может быть тот, кто там, знает про мальчиков все?

Черный петух бродит среди травы. Нужно его не спугнуть, нужно, чтобы он оказался вблизи косяка для рубки дров. Нужно быть терпеливым.

Если подкарауливать случай – случай явится. Он будет неуступчиво достоверен, что очень нужно Максиму Эпштейну. * * *

В достоверности случая раскрываются коды действительности, смыслы реальности, знаки, которыми располaгает старое жилище, знакомая дача.

Елена МАКСИМОВСКАЯ.

От редакции. Фотовыставка «Дача» открывается в галерее на Герцена, 6 в четверг, 19 июля, в 18 часов.