Мы ставим точки над I
ОСНОВАНА В АВГУСТЕ 2000 года
Читать газету
Архив
Летчик Иван Косенко вернулся на родину спустя 102 года после рождения и 68 лет после гибели
3 июля 2010 года в Себеже на воинском захоронении был погребен прах военного летчика Ивана Константиновича Косенко. Шестьдесят семь лет после гибели под Орлом о нём ничего не было известно, его родные официально не были признаны родными участника Великой Отечественной войны, потому что Иван Косенко считался пропавшим без вести при невыясненных обстоятельствах. А «невыясненные обстоятельства» в отношении гражданина в нашей стране, как правило, означают одно – подозрения, наветы, забвение. Год назад останки Ивана Косенко, все это время находившиеся в дважды взорванном самолете, были идентифицированы. Его имя было возвращено, его посмертная слава уже не может быть утрачена. И вот он вернулся в свой родной город – легким прахом и чистым образом.
Он родился в Себеже в последний день лета, 31 августа 1908 года, в семье крестьянина. И другим летом, 15 июня 1942 года, погиб под Орлом. Между этими двумя датами – тридцать четыре года яркой жизни. Жизни, которая едва не канула в небытие памяти, как жизни миллионов безымянных или ненайденных. Но потомки помнили о своем истоке, и сила их воли вырвала Ивана Косенко из безвестности.
«Отныне ты тверже ступаешь по земле»
 |
| Иван Косенко. Курсант школы морских лётчиков. Ейск, 1932 г. |
Сейчас кажется, что с самого начала своей жизни они были готовы к самопожертвованию. Но едва ли они сами думали об этом в детстве. Детство не пахнет войной, детство пахнет жизнью.
И даже когда эта жизнь трудна, это – запах счастья.
Страницы его биографии и биографии его семьи стали известны благодаря упорству его внуков и правнуков [ 1 ].
Его родителями были Константин Васильевич и Елизавета Дементьевна Косенко. В семье Косенко было три сына – Василий, 1896 г. р., Иван – 1908 г. р. и Леонид – 1912 г. р.
В 1920 году после смерти мужа Елизавета Дементьевна осталась одна с тремя сыновьями. Гражданская война принесла разруху и голод. Рано лишившись отца, ребятам пришлось нелегко. Василий уехал на заработки в Петроград, где устроился рабочим на парфюмерную фабрику и трудился до 1917 года. После Октябрьской революции и до начала Великой Отечественной войны он работал главным диспетчером Ленинградского морского порта. 28 июля 1941 года уйдёт на фронт. Богатырь ростом около двух метров, он получит ранение в ноги. Понимая, что вместе с ним из окружения не выйти, Василий попросит однополчан оставить его и будет числиться пропавшим без вести… Его сын Саша, мечтавший стать летчиком, 17-летним уйдет на фронт, приписал себе год. В начале сентября 1942 года он погибнет.
Но это будет потом…
А пока Иван в возрасте 12 лет остался в семье за старшего. Летом гонял коров по найму, работал в поле, вёл домашнее хозяйство. Смотрел за младшим братом. В пятнадцать лет сапожный кустарь М. Томсинский взял его к себе учеником в мастерскую. Иван проработал у него три года, но заработка не хватало, и он ушел на мукомольный комбинат «Труд». Вначале работал учеником, потом мастером.
В 1922 г. Иван окончил 5 групп 1-й ступени школы.
Он был сын своего времени.
Вступил в комсомол и через некоторое время был выбран секретарем Себежского райкома комсомола. С апреля 1928 года член бюро Районного Исполнительного Комитета (РИК) Всероссийской Коммунистической Партии(б) г.Себежа.
В 14 лет вступил в комсомол, в 19 лет – в ВКП (б), партийная карьера быстро вынесла его на выборную комсомольскую работу в райкоме ВЛКСМ в Себеже. С апреля 1928 года Иван Косенко – член бюро Районного исполнительного комитета ВКП(б) г. Себежа. В 1929 году он был назначен в Окружной комитет ВЛКСМ в г. Великие Луки.
Об том периоде его жизни в Себежском краеведческом музее даже сохранились воспоминания его современников.
Но эта линия жизни – партийного руководителя – его не привлекла.
Его притягивало небо.
Он хотел летать.
* * *
«Это, конечно, сон… Мне пятнадцать лет. Я усердно решаю задачу по геометрии. Облокотившись на черную парту, я старательно орудую циркулем, линейкой, транспортиром. Я сосредоточен и спокоен. Рядом перешептываются товарищи. Кто-то выводит столбики цифр на классной доске… Время от времени я глубже погружаюсь в свой сон и поглядываю в окно. На солнце тихонько колышется зеленая ветка. Я долго смотрю на нее... Я радуюсь этому солнцу и упиваюсь запахами детства: запахом парты, мела, классной доски. Как хорошо, что я могу укрыться в этом надежно защищенном детстве! Я знаю: сперва детство, школа, товарищи, потом приходит день экзаменов. Ты получаешь диплом. И с замиранием сердца переступаешь порог, за которым становишься мужчиной. Отныне ты тверже ступаешь по земле. Ты начинаешь свой жизненный путь. Ты уже делаешь первые шаги. Наконец ты проверишь свое оружие на настоящих противниках. Линейка, угольник, циркуль — с их помощью ты будешь строить мир или побеждать врагов. Конец забавам!»
Антуан де Сент-Экзюпери. «Военный летчик».
* * *
 |
| Иван Косенко. Время боев на Халхин-Голе. 1939 г. |
После этого был Ейск, школа морских летчиков.
В Ейске, в городском парке, он встретил женщину своей судьбы. Именно в таких судьбах она и встречается – любовь с первого взгляда. 25 мая 1932 года, не дождавшись очередной увольнительной, Иван сбежал в самоволку. Ему не терпелось сообщить Вере Бабаш о родительском согласии и услышать долгожданное - «Да!». Днём позже Иван был наказан и отстранён от полётов на один день. Это была единственная в его жизни самоволка.
В июне 1932 г. Иван окончил Ейскую школу морских летчиков и был оставлен в ней пилотом-инструктором. Его технику пилотирования ставили в пример другим курсантам. Он налетал 28 часов 36 минут за 167 полётов – хороший показатель для того времени и тех условий.
6 июля 1932 года комиссия в составе начкома школы морских лётчиков Бажанова, командира отряда Борянова, командира 2 учебной экадрильи Ежова огласила свой вывод: «Военным летчиком быть может. Званию командира РККА подлежит. Может быть использован инструктором-лётчиком в школе».
Он был назначен на 3-й участок сухопутной эскадрильи школы морских лётчиков. Пилотом-инструктором Иван отслужил год.
Он рвался в боевую часть.
Началась гарнизонная жизнь.
Его карьера была стремительной, как полет.
Он спешил жить, опережая быстролетящие секунды, точно предчувствуя краткость отведенного ему судьбой срока.
Уже в июне-августе 1933 г. Иван Косенко служил в должности командира корабля 87 авиаотряда Московского военного округе. В августе 1933 г. направлен в 104-ю тяжелую бомбардировочную авиационную эскадрилью Забайкальского военного округа. Сначала был командиром самолета, а в январе 1937 г. назначен командиром отряда.
В ноябре-декабре 1937 г. он направляется в командировку в Китай, задачей его бомбардировочной группы были удары по японскому флоту.
22 февраля 1938 г. старший лейтенант Иван Косенко за личное мужество был награжден своим первым боевым орденом – Красной Звезды № 3629.
Награду ему вручал в Кремле Михаил Калинин.
28 февраля ему было досрочно присвоено воинское звание капитана.
27 марта 1938 г. он был назначен командиром 1-й эскадрильи 38-го скоростного бомбардировочного авиаполка Забайкальского военного округа.
Всё это время шла и простая человеческая жизнь. В июне 1936 года в молодой семье Косенко родилась дочь Светлана. А двумя годами позже, в 1938-м, в Чите родилась вторая дочь, Татьяна.
С 23 мая по 1 сентября 1939 г. участвовал в знаменитых боях в районе реки Халхин-Гол [ 2 ].
29 августа 1939 года И. Косенко был награжден орденом Красного Знамени № 3075. Ему снова во внеочередном порядке присваивают воинское звание – майора.
С 11 января 1940 г. Иван Косенко прошел ускоренный месячный курс командного отделения Липецких авиационных курсов усовершенствования, и в феврале 1940 г. был назначен командиром 52-го скоростного бомбардировочного авиационного полка Киевского особого военного округа.
В этой должности он участвовал в советско-финской войне, на которой с 26 февраля по 13 марта 1940 года совершил три боевых вылета. 52-й скоростной бомбардировочный авиационный действовал с острова Эзель.
В октябре 1940 г. по результатам проверки частей 18-й авиадивизии именно его 52-й скоростной бомбардировочный авиационный полк был признан наиболее боеготовым.
В конце 1940 года ему было присвоено воинское звание подполковника, он был назначен начальником авиагарнизона города Овруч, а 22 февраля 1941 года он был награжден вторым орденом Красной Звезды.
А через четыре месяца началась Большая Война.
«Уж не рассчитываете ли вы остаться в живых?»
Эту войну 52-й скоростной бомбардировочный авиационный полк встретил у западной границы СССР. Полк Ивана Косенко оказался одним из немногих подразделений Красной Армии, которое оказалось готово к войне. 22 июня 1941 года немецкая авиация бомбила ложные цели (макеты самолетов и устаревшие модели), в то время как бомбардировщики Косенко стояли хорошо замаскированные, и уже в 18.40 его самолеты начали бомбить танковые колонны гитлеровцев.
Тревога была объявлена в 4 часа утра, но то, что она – боевая, догадались не сразу.
«…Быстро оделись, сели в кабины, прогрели моторы, ждём приказа на вылет (думая, что это обычная учебная тревога). Ждём час, другой… Вылезли из самолётов, расположились под плоскостями. В это время над аэродромом на большой высоте прошла армада самолётов. Силуэты их и строй были нам незнакомы. Мы стали гадать, что это за самолёты. Кто-то предположил, что это новые дальние бомбардировщики, полетевшие на задание (манёвры). И лишь капитан Ларионов, в своё время воевавший в небе Испании, высказал сомнение: «Что-то не нравятся мне эти самолёты и их строй!» [ 3 ].
Первое боевое столкновение для Ивана Косенко было таким: «...Ближе к полудню с КП доложили, что связь с 62-й авиадивизией ещё не восстановлена, боевая задача 52-му и 94-му полкам на вторую половину дня была поставлена через генерала Мальцева в Киеве. 22 июня, во второй половине дня командир полка И. Косенко в составе одной эскадрильи 52-го СБП поднялся в небо на бомбометание по танковым колоннам противника. В 18 часов 40 минут четыре девятки 94-го и 52-го скоростных бомбардировочных авиаполков, сопровождаемые истребителями 14-й смешанной авиадивизии, успешно бомбардировали фашистские танки в районе Грубешов (ныне Хрубешув), Устилуг, Гродно» [ 4 ].
Утром 22 июня в гарнизоне Овруч Иван видел жену и детей в последний, как теперь это ясно, раз. Долгое время он ничего не знал об их судьбе. Составы с эвакуированным населением немцы бомбили беспощадно. Вера была с двумя маленькими детьми на руках. Только два месяца спустя Иван получил долгожданное сообщение о судьбе и местонахождении родных. Эвакуированные Вера с дочками оказались в Казани…
Несмотря на маленьких детей, она работала в военном госпитале. Дежурства, разгрузка раненых сильно скажется на её здоровье. Старших Свету и Таню приходилось запирать на ключ, в военное время было опасно оставлять детей одних, процветало мародёрство.
1941 год – год самого жесточайшего кадрового отбора в СССР. Потери были колоссальны. Обезглавленная еще во время репрессий армия была во многом неопытной, необученной, неоснащенной, не готовой к современной войне. На вес золота были офицеры, умевшие воевать, руководить боями.
2 августа 1941 года за отличное боевое руководство полком, личное мужество и отвагу Иван Косенко был представлен ко второму ордену Красного Знамени. В наградном листе говорилось: «За истекший период боевых действий полк имел 327 самолётовылетов, 620 часов боевого вылета, сбил 11 фашистских самолётов, сбросил 133 тонны бомб разного калибра и 1675 тысяч листовок… 26 июня 1941г. с группой самолётов внезапным ударом по скоплению механизированных войск противника было уничтожено множество танков и бензоцистерн противника в районе Броды. От сильного огня зенитной артиллерии противника самолёт Косенко получил 37 пробоин и повреждение управления самолёта. Невзирая на это, Косенко, выполнив задачу, благополучно привёл группу на свой аэродром. 30 июня 1941 года выполняя боевое задание в районе Ровно, при атаке девятки истребителей противника группой Косенко было сбито три Ме-109».
В декабре 1941 года подполковника Косенко решением аттестационной комиссии рекомендовали на должность командира авиадивизии. В мае 1942 Иван Константинович принял 223-ю ближнебомбардировочную авиадивизию, оснащенную самолетами «Пе-2».
* * *
«…Отступление, разгром. В жертву приносят экипажи, словно стаканом воды пытаются затушить лесной пожар. Где уж думать о потерях, когда все идет прахом. На всю Францию нас осталось пятьдесят экипажей дальней разведки. Пятьдесят экипажей по три человека, из них двадцать три — в нашей авиагруппе 2/33. За три недели из двадцати трех экипажей мы потеряли семнадцать. Мы растаяли, как свеча. Вчера я сказал лейтенанту Гавуалю:
— Разберемся после войны.
И лейтенант Гавуаль мне ответил:
— Уж не рассчитываете ли вы, господин капитан, остаться в живых?»
Антуан де Сент-Экзюпери. «Военный летчик».
* * *
История сохранила описания некоторых боев, в которых участвовала авиадивизия и лично ее командир. Это героические и трагические страницы войны, ее кровь, пот и слезы. И ее слава, которая и состоит на войне из крови, пота и слёз.
Вот только один эпизод 1941 года.
К утру 10 июля 1941 года в 52-м скоростном бомбардировочном авиационном полку, входившем в состав 62-й авиационной дивизии на Юго-Западном фронте оставалось «на крыле» три скоростных бомбардировщика и два «Пе-2».
Примерно в 8 утра вернулся разведчик «Пе-2», экипаж которого доложил о том, что автодорога Житомир-Киев пуста, а к северу от нее по полевым дорогам отмечено движение машин и пехоты.
Экипажу скоростного бомбардировщика в составе командира Наумова, штурмана Царегородского и стрелка-радиста Зубова была поставлена задача установить принадлежность и численность войск в этом районе. Экипаж увидел беспорядочное отступление советских тыловых частей.
После возвращения из вылета командир полка Иван Косенко приказал атаковать колонну противника, рвущуюся к Киеву со стороны Житомира. Экипаж Наумова обнаружил голову колонны немецких машин и танков у деревни Кочерово.
Из воспоминаний штурмана А. А. Царегородского: «С востока вдоль шоссе мы зашли четыре раза, сбрасывая по одной-две бомбы, затем – на обстрел колонны и личного состава немецких войск у дороги. Колонна остановилась, загорелось несколько автомашин, взорвалась автоцистерна. У меня вышел из строя левый пулемет от перегрева, но это произошло на исходе боеприпасов...»
В этот момент самолет был атакован истребителями противника и подбит. Экипажу пришлось покинуть его с парашютами. Летчики приземлились недалеко от дороги, по которой двигалась немецкая танковая колонна. Ближе всех к ней оказался стрелок-радист Зубов. Он не успел убежать – его догнали и убили.
Следом за самолетом Наумова немцами были сбиты пришедшие на цель скоростные бомбардировщики пилотов Свенского и Караванова, а также «ТБ-3», вероятно, из 14-го тяжелого бомбардировочного авиационного полка.
Это был 1941 год. Все, кто прошел его с боями, - герои.
* * *
«Лето, зреющие плоды, прибавляющие в весе цыплята, колосящиеся хлеба — все это вполне уживается во мне с мыслью о близкой смерти. По-моему, покой этого лета никак не противоречит смерти, и в сладости окружающего я не вижу ни малейшей иронии. Но у меня мелькает смутная мысль: «Лето какое-то ненормальное... Лето попало в аварию». Я видел брошенные молотилки. Брошенные комбайны. В придорожных канавах — разбитые и брошенные автомобили. Брошенные деревни. В одной опустевшей деревне из колонки все еще лилась вода. Чистая вода, стоившая человеку стольких забот, растекалась грязной лужей. Передо мной возникает вдруг нелепый образ: мне чудятся испорченные часы. Будто испорчены все часы… Война... никто больше не заводит часов. Никто не убирает свеклу. Никто не чинит вагонов. И вода, предназначенная для утоления жажды или для стирки праздничных кружевных нарядов крестьянок, лужей растекается по церковной площади. И летом приходится умирать...»
Антуан де Сент-Экзюпери. «Военный летчик».
* * *
 |
| Иван Косенко. Майор, командир 52-го авиаполка. 1941 г. |
С марта 1942 года он принимает полномочия заместителя командующего ВВС 61 Армии Брянского фронта. В мае 1942 года на базе ВВС Брянского фронта формируется 2-я Воздушная Армия.
Организация штаба армии началась незамедлительно. Штаб располагался в городе Елец Липецкой области. К началу активных боевых действий 2-й Воздушной Армии, в том числе и авиадивизии, имели во всех соединениях большой некомплект самолетов и летного состава [ 5 ].
По представлению на должность начальника Липецких военных авиационных курсов усовершенствования И. Косенко должен был 5 мая 1942 года приступить к этим обязанностям. Но в Управлении кадров ВВС решение изменили, и он вылетел в Елец к месту дислокации штаба 223-й авиадивизии, входившей в состав 2-й Воздушной Армии.
17 мая 1942 года приказом НКО Союза ССР за № 0091 началось формирование 223-й ближне-бомбардировочной авиационной дивизии на базе 7-й Ударной авиационной группы. Создание дивизии возглавил командир подполковник Иван Косенко.
«Скверное задание. Но в штабе настаивают...»
Как так получилось, что об Иване Косенко так долго почти ничего не знали?
Никто из военных историков не написал о нем более нескольких строк. А о последнем его бое вообще до недавних пор не было известно практически ничего. Как это бывает почти всегда, особенно на войне, причиной отсутствия достоверной информации стала трусость и ложь. Они тоже – неотъемлемая часть войны. От них трудно избавляться. Потому что очень часто они поражают погибших, которые сами уже не могут защитить себя.
В мае 1942 г. 2-й Воздушной Армии было приказано нанести удар по танковой группировке противника в районах Харькова и Барвенково. Было принято решение послать на задание 223-ю ближнее-бомбардировочную дивизию подполковника Косенко.
Лётчикам 223-й бомбардировочной дивизии необходимо было лететь из Задонска под Барвенково. Маршруты были очень протяженными, истребители Брянского фронта не могли организовать сквозного прикрытия бомбардировщиков. Эту задачу по распоряжению Ставки обеспечивало командование ВВС Юго-Западного фронта. Все понимали, что без истребителей полет целого соединения бомбардировщиков может обернуться тяжелыми последствиями. В районах Харькова и Барвенково фашисты имели мощную авиационную группировку.
Из полков 223 дивизии в небо поднялись самолеты «Пе-2» и взяли курс на Харьков и Барвенково. Все были уверены, что истребители встретят их на условленном рубеже и будут сопровождать до цели и обратно. Но, как выяснилось позже, истребители в назначенный район так и не пришли.
Экипажи прорвались сквозь шквальный огонь зенитных орудий противника, обнаружили танки и нанесли по ним прицельный удар. Дальше произошла трагедия.
«…После бомбежки лётчики начали маневрировать, строй распался. Огонь с земли прекратился, а сверху на самолеты набросились «Мессершмитты». Самолёты «Пе-2» никто не прикрывал, и это облегчало задачу фашистам. Загорелся один самолет, следом упал другой, третий... Фашисты смело и безнаказанно заходили в атаку на ведущее звенья, которые шли лидерами. Как ни оборонялись экипажи, всё-таки не смогли устоять против ожесточенных атак «мессеров». Домой тогда не вернулись многие экипажи…». [ 6 ]
Некоторые полагали даже, что в том бою среди погибших был Иван Косенко. Но тогда он остался жив.
Общие же потери были огромными.
В результате двух дней боевых действий Изюмо-Барвенковской операции 223-я авиадивизия потеряла 78 человек лётного состава. 26 самолётов были уничтожены зенитным огнём противника или не вернулись из боевого задания!
«За свои чудовищные ошибки ни командование 2-й Воздушной Армии, ни работники штаба Юго-Западного Фронта отвечать не хотели. Война всё списала! Затерялась правда во времени, запуталась в исторических фактах…», - пишет в своем исследовании правнук Ивана Косенко Богдан Кобенко.
Это был второй год войны. Авиация несла огромные потери, восполнить которые быстро было практически невозможно, квалифицированных летчиков катастрофически не хватало.
15 июня 1942. Последний бой.
Командир 223-й бомбардировочной авиационной дивизии подполковник Иван Константинович Косенко (в то время самый молодой комдив советской авиации) выполняя очередное задание командования, которое, несмотря на абсолютно нелетную погоду, требовало вылетов, отправился в свой последний полет.
Буквально накануне летный состав из шести экипажей на самолетах “Пе-2” потерял ориентировку. Самолеты, возвращаясь с боевого задания, попросту говоря, заблудились. Летный состав только что сформированной бомбардировочной дивизии был недостаточно обучен для полетов на “Пе-2”, штурманская подготовка была слабой, боевой опыт отсутствовал.
Иван Косенко делал все, что мог, по обучению подчиненных, лично проводил учебные полеты, сам вылетал на боевые задания с молодым личным составом.
Так было и 15 июня. Фашисты прорвали линию обороны Брянского фронта. Иван Косенко получил задание уничтожить скопление вражеских войск на трассе Брянск-Орел. Лететь было практически некому, погодные условия – не в пользу летчиков. Но приказ есть приказ, Иван Константинович сел в свою “пешку” и в составе экипажей 138-го авиаполка (тех самых, которые накануне обнаружили слабую штурманскую подготовку) вылетел на боевое задание в район Орел-Нарышкино.
* * *
«— Здравствуйте, Сент-Экс. Здравствуйте, Дютертр. Садитесь.
Мы садимся. Майор разворачивает карту и обращается к посыльному.
— Дайте сюда метеосводку.
Он постукивает карандашом по столу. Я смотрю на него. Он осунулся. Он не спал ночь. Он мотался взад и вперед на машине в поисках ускользающего, как призрак, штаба — штаба дивизии, штаба корпуса... Он пытался бороться со складами снабжения, которые не обеспечивали его запасными частями. По дороге он застревал в непроходимых заторах. Он организовал также нашу последнюю передислокацию и размещение на новой базе — мы то и дело меняем аэродромы, словно горемыки, преследуемые непреклонным судебным исполнителем. До сих пор Алиасу всегда удавалось спасти свои самолеты, грузовики и десять тонн военного имущества. Но мы понимаем: силы его на исходе, нервы уже не выдерживают.
— Ну, так вот...
Он все стучит и стучит по столу, не глядя на нас.
— Дело очень скверное...
Он пожимает плечами.
— Скверное задание. Но в штабе настаивают... Упорно настаивают... Я возражал, но они настаивают... Вот так-то…».
Антуан де Сент-Экзюпери. «Военный летчик».
* * *
Он полетел лично, не бросил своих ребят в очередном полете на верную смерть. А ведь мог. На войне было всё, были и такие командиры, кто в такую минуту останавливался, берег себя. Иван Косенко совестью не поступился.
* * *
«Я говорю себе: «Безнадежное задание». Я думаю... думаю о многом. Я подожду, если останусь жив, пока наступит ночь, и тогда буду размышлять. Если останусь жив... И с легкого-то задания возвращается один самолет из трех. Когда оно довольно «скверное», вернуться, конечно, труднее. И здесь, в кабинете майора, смерть не кажется мне ни возвышенной, ни великой, ни героической, ни трагичной… Группа потеряет нас, как теряют багаж в сутолоке железнодорожной пересадки».
Антуан де Сент-Экзюпери. «Военный летчик».
* * *
 |
| Очевидец Леонид Николаевич Рожков помнит минуты гибели самолета «Пе-2» Ивана Косенко. |
На свой аэродром летчики не вернулись. В неравной схватке с истребителями противника под Орлом все три мужественных экипажа были сбиты.
А затем произошло самое… трудно подобрать слово… неприятное.
Уцелевшие после вылета экипажи в донесениях отчитались, спасая себя, что идущее в авангарде звено бомбардировщиков во главе с комдивом просто исчезло из видимости в западном направлении.
И всё.
В Центральном Архиве Министерства обороны в списках безвозвратных потерь Иван Константинович Косенко и восемь человек лётного состава 138-го авиаполка до сих пор числились пропавшими без вести.
Дальше – тишина.
И – годы забвения.
«Чтобы положить основание любви, надо начать с жертвы»
После четырех месяцев хождения по кабинетам военных начальников, отправки запросов, писем с просьбами разыскать мужа Вере Федоровне Косенко дали ответ: “В списках умерших от ран, убитых и пропавших без вести Косенко Иван Константинович не значится”.
Не только не герой, а почти предатель – без вести пропал!
Но родные не теряли надежду хоть что-то узнать об отце и муже. Восьмилетняя дочка, всматриваясь в глаза немецких военнопленных, с детской наивностью спрашивала: “Вы не видели моего папу?”.
Шли годы. Вопрос оставался без ответа…
…А четыре года назад четырнадцатилетний правнук Ивана Косенко – Богдан Кобенко, сидя перед монитором компьютера, решил узнать, что есть интересного на просторах интернета о фамилии его деда. Потому что, кроме имени и фамилии, не было известно ничего. Открылась страница сайта “Авиаторы Второй мировой”, на ней – фото военного летчика с краткой биографической информацией…
В 2010 году студент-медик Богдан Кобенко написал в докладе о своем прадеде про тот день: «Не надеясь на какой-либо результат, я замер, глаза мои стали пристально всматриваться в фотографию, которая медленно появлялась на экране монитора. Любопытство и нетерпение учащало сердцебиение. Снимок времён Великой Отечественной войны мужественного, красивого летчика с орденами на груди, а над фотографией надпись: «Иван Константинович Косенко».
Что это – совпадение, случайность? Сравнить было не с чем, в семейном альбоме ни одной фотографий прадеда не было, все старинные семейные фото были беспощадно поглощены огнем при пожаре ещё до моего рождения. Какая-либо информация о биографии тоже скудна: летчик, пропал без вести в годы Великой Отечественной войны. Время забрало людей, которые могли мне поведать об этом.
Биографические данные лётчика со страницы Интернета совпадали с информацией о прадеде, которой владела наша семья, но уверенности было мало. Оставалась надежда на бабушку. Бабушка – это Татьяна Ивановна Косенко, дочь человека, о котором узнала сегодня моя семья. После незамедлительного телефонного звонка ей, сомнений почти не осталось, что на фотографии мой родной прадед.
…Долго не спали. Шокированная событием, вся семья собралась за кухонным столом. Рассматривая фотографию лётчика со странички Интернета, я не мог понять, почему до этого времени в семье отсутствовала всякая информация о нём. Не передавалась из поколения в поколение, как это бывает в других семьях. Словно какая-то семейная тайна, которую не хотели раскрывать. Почему в семейном альбоме нет ни одной его фотографии? Ответа не было и это ещё больше придавало загадочности во всём произошедшем.
Этот человек дал жизнь моей бабушке, маме, мне. Наше незнание о нём, о его жизни и военной карьере – жестокая неблагодарность потомков! Слишком больно осознавать это, и мириться с этим было нельзя. Бесповоротное и безжалостное время разделило нас навсегда, прошлое изменить нельзя, да и против Законов жизни человек бессилен.
Понимая безысходность прошлого и произошедшего, не осознавая до конца для чего нам всё это нужно, - мы были твёрдо уверены в своих планах и действиях на будущее. Именно в те минуты, что-то не подвластное указывало моей семье иной путь на завтрашний день…»
«Утро следующего дня началось как новая жизнь. Всё завертелось и понеслось», - вспоминал потом Богдан.
Внучка Ивана Косенко, Ирина Кузнецова, вместе с Богданом начали обращаться в архивы, институты, музеи – ко всем, кто мог хоть как-то найти информацию. Долгих четыре года поисков, работы в архивах, встреч, переговоров с представителями различных ведомств дали свои результаты. В Центральном архиве Министерства обороны обнаружилось личное дело комдива Ивана Константиновича Косенко.
Богдан Кобенко вспоминает: «…Сотрудники архива принесли долгожданное Личное дело прадеда. Это была серая, пожелтевшая со временем толстая папка сшитых вместе, пронумерованных страниц. На ней надпись: «Народный Комиссариат Обороны СССР. Подполковник Косенко Иван Константинович. Личное Дело № 694591, Фонд К-3996. Хранить постоянно».
На первой странице, в клееном конверте, хранились со временем поблёкшие фотографии прадеда, разложенные по годам – вот он курсант Ейского лётного училища им. Сталина – 1932 год, старший лейтенант, командир корабля Забайкальский Военный Округ, капитан – командир эскадрильи в боях на Халхин-Голе 1939 год, майор, командир 52-го бомбардировочного авиаполка 1940 год. Этих фотографий не видел никто и никогда из наших родных! Их никогда не было в нашем семейном альбоме!.. А самое главное – собственноручно написанная автобиография, где открылось для нас очень много новых, доселе неизвестных фактов, родственных связей».
С 60 страничной копией бесценного тома Ирина с Богданом вернулись домой и отправили запросы в архивы Москвы, Пскова, Великих Лук, Себежа… Вехи истории своей семьи вековой давности открывались перед ними одна за другой. Именами и фактами с этих страниц открывается эта статья.
Теперь они ищут место захоронения родителей Ивана, нашли многие веточки своей семьи, стали Семьей в полном смысле слова.
Десятки лет после смерти Иван Косенко собрал свою семью воедино, вернул ей корни, чувство общего родового ствола.
Ирина с Богданом нашли главных свидетелей – свидетелей последнего боя Ивана Косенко. Очевидцами оказались в 1942 году подростки села Постниково, что рядом с Нарышкино. Они рассказали о звене «Пе-2», которое шло без прикрытия истребителей, о том, как один из самолетов был сбит и упал в местечке Семь Колодцев. Все летчики погибли.
Самолёт упал в то место, где расположены ключи. И после этого они перестали давать воду. Только в 2009 году, когда самолёт подняли, ключи вернулись.
* * *
«Склонившись над землей, я не заметил, что пустое пространство между облаками и мной постепенно расширилось. Трассирующие снаряды излучали пшеничный свет: откуда мне было знать, что, достигнув высшей точки, они вонзают в небо что-то темное, словно вбивают гвозди. Я вижу, как эти дымки разрывов уже собираются в клубящиеся пирамиды, уплывающие назад с медлительностью полярных льдин. Когда смотришь на них с такого расстояния, кажется, что сам ты неподвижен. Я знаю, что эти сооружения, едва возникнув, становятся безопасны. Все эти хлопья располагали властью над жизнью и смертью в течение лишь сотой доли секунды. Но незаметно они окружили меня со всех сторон. С их появлением над моей головой нависает тяжесть грозного приговора. Эти сплошные бесшумные взрывы, заглушаемые ревом мотора, создают иллюзию необычайной тишины. Я ничего не ощущаю. Во мне зияет пустота ожидания, словно мои судьи удалились на совет…
…В повседневной жизни человек слеп к очевидности. Чтобы она стала зримой, необходимы вот такие исключительные обстоятельства. Необходим этот дождь восходящих огней, необходимы эти надвигающиеся на тебя копья, необходимо, наконец, чтобы ты предстал перед этим трибуналом для Страшного суда. Вот тогда ты поймешь.
Снаряжаясь в полет, я спрашивал себя: «Какими они будут, последние мгновения?» Жизнь всегда разрушала выдуманные мною химеры. Но на этот раз пришлось идти обнаженным под градом бешеных ударов, даже не имея возможности прикрыть рукою лицо».
Антуан де Сент-Экзюпери. «Военный летчик».
* * *
…От упавшего самолета прибежавших мальчишек отогнали подоспевшие немцы. Но увидев, что на месте падения находится неразорвавшаяся авиабомба, оцепили место разметкой и оставили. Со временем место заросло.
Спустя многие годы, после войны, следопыты нашли и обломки самолета, и невзорвавшуюся бомбу. Вызванные саперы не рискнули вывозить смертоносный боеприпас. И не нашли ничего лучшего, как взорвать бомбу на месте, прямо в остове сбитого самолета. Так еще раз осколками ударило по останкам погибших в 1942 году героев, засыпав прах павших еще одной взрывной волной забвения.
* * *
«Моя любовь к своим основана на том, что я готов отдать за них свою кровь, подобно тому как любовь матери основана на том, что она отдает свое молоко. В этом и заключается тайна. Чтобы положить основание любви, надо начать с жертвы. Потом любовь может вдохновить на новые жертвы, и они приведут к новым победам. Человек всегда должен сделать первый шаг. Прежде чем существовать, он должен родиться».
Антуан де Сент-Экзюпери. «Военный летчик».
* * *
В 2009 году, после обращения Ирины к поисковикам, они нашли останки самолета Ивана Косенко. Внуки в тот же день выехали на место, чтобы участвовать в раскопках вместе с поисковиками и учащимися местной школы. От самолета остались только изрешеченные и разорванные небольшие фрагменты. А от летчиков – несколько вдавленных в металл костей...
Ирина добилась, чтобы Министерство обороны провело генетическую экспертизу останков.
Экспертиза подтвердила – это Иван Константинович Косенко.
* * *
«Конечно, я надеялся вернуться. Но в то же время я знал: что-то должно произойти».
Антуан де Сент-Экзюпери. «Военный летчик».
* * *
3 июля в Себеже, едва сдерживая слезы, Ирина Кузнецова благодарила всех и поклонилась всем, кто оказался причастен к этому дню, когда «Иван Константинович вернулся в свой родной город, пусть не живой, пусть 68 лет спустя, но вернулся на свою родину».
Марина КУЗЬМИНА, г. Себеж Псковской области
1 Биография Ивана Константиновича Косенко цитируется по исследовательской работе его правнука, студента Санкт-Петербургского медицинского училища № 2 Богдана Кобенко «Семейный альбом рассказывает…» / Рукопись, СПб, 2010.
2 Бои на Халхин-Голе (монг. Халхын голын байлдаан, яп. Номон-хан дзикэн) — вооружённый конфликт (необъявленная война), продолжавшийся с весны по осень 1939 года у реки Халхин-Гол на территории Монголии недалеко от границы с Маньчжурией (Маньчжоу-го), между СССР и Японией. Заключительное сражение произошло в последних числах августа и завершилось полным разгромом 6-й отдельной армии Японии. Перемирие между СССР и Японией было заключено 15 сентября. – Ред.
3 Воспоминания А. И. Клочкова, стрелка-радиста, 52-й бомбардировочный авиаполк, 62-й БАД ВВС 5-й армии КОВО; материалы из личного архива лётчика-исследователя А. Б. Соловьёва, г. Санкт-Петербург. // Цит. по исследовательской работе Б. Кобенко.
4 Скрипко Н. С. По целям ближним и дальним. М.:, Воениздат, 1981. С. 12. // Цит. по исследовательской работе Б. Кобенко.
5 Скориков Г. П. От Воронежа до Берлина. Воронеж: Центральное Черноземное книжное издательство, 1986. С. 6-7. // Цит. по исследовательской работе Б. Кобенко.
6 Карленко Д., Антипов В. Харьков, май 1942: хроника событий. Мир Авиации, 2003. № 1. С. 31. // Цит. по исследовательской работе Б. Кобенко.
.jpg)