Василий Сенин: «Все средства хороши, которые ведут к катарсису»

Художественный руководитель Псковского драмтеатра им. А. С. Пушкина надеется наполнить обновленные стены принципиально новым содержанием

В Пскове давно не было театра. Два года или двадцать – в любом случае достаточно долго, чтобы отвыкнуть от театра как искусства, как субкультуры и образа жизни. И наоборот, привыкнуть, что театр – это в Москве и Санкт-Петербурге; что греха таить, у Вадима Радуна в Пскове поклонников было немного. И вот теперь внезапно театр должен возникнуть – или возродиться, кому как ближе. Новые стены, новые сцены – и новый художественный руководитель. Общий вопрос: будет ли новое содержание?

Обновление театра – великолепный шанс для обновления городской культуры вообще. Получится или нет, что нужно сделать, чтобы получилось, – об этом накануне завершения реконструкции здания театра мы беседуем с режиссером, художественным руководителем театра Василием Сениным [ 1].

«Вопрос, собственно: что возрождать?»

Василий Сенин. Фото: Дмитрий Марков

- Хочу начать с вопроса, который сидит в головах у всех псковичей, даже максимально далеких от искусства: когда уже откроется театр?

- Я сегодня в очередной раз был на стройке – на реконструкции, возрождении здания театра, которое все-таки ожидается, я надеюсь, вот в этом, 2013 году. Я все же готовлюсь к тому, что мы начнем осваивать новое пространство чуть-чуть перед Новым годом.

- То есть к концу года театр будет готов?

- Да. В январе мы начнем выпуск спектакля, который сейчас репетируем, - «Граф Нулин», это очень сложный музыкальный спектакль. Но мы прервем на 2 дня в январе репетиции на сцене первой премьеры и пригласим зрителя в Большой зал на спектакль-концерт «Контурные люди» замечательного коллектива «Каникулы Гегеля». То есть, если все будет хорошо, тогда они приедут в январе, если что-то независимо от нас отодвинется, тогда они будут позже. Да, я немножечко трус, поэтому я их пропускаю вперед, перед своей премьерой. Свою премьеру мы выпустим в самом-самом начале февраля.

- И это будет «Граф Нулин»?

- Да, это будет музыкальное изложение поэмы «Граф Нулин». И 5 февраля начнется официальная программа Пушкинского фестиваля. То есть «Граф Нулин» таким «вагончиком» пристраивается к Пушкинскому фестивалю. 10-го фестиваль завершится, а дальше нам обещают, что театр будет сдан и сможет функционировать. За январь мы должны технически освоить новую сцену. Потому что, друзья мои, простите, но нам нужно время, чтобы изучить новую аппаратуру. Чтобы зрители наблюдали театральную иллюзию, а не за тем, как мы осваиваем технические возможности сцены. Дальше, помимо собственного репертуара, мы хотим предложить псковскому зрителю возможность увидеть три-четыре разных российских или зарубежных спектакля в месяц.

- Зарубежных? Уже есть конкретные планы?

- Разумеется. Например, в июне я был приглашен на Театральное биеннале в Швецию, где возникли идеи интересных проектов, и при помощи Lovisa Bjorkmann из Шведского театрального института и при помощи Марии Старыгиной нам удалось приблизиться к их реализации - в середине января в Псков приедут знакомиться с нашим театром Mattias Andersson, Lisa Nowotny (Backa Theatre), Stefan Еkesson (Poste Restante).

В общем, насыщенность программы будет зависеть от времени года и зрительской активности. Потому что, вы понимаете, в мае зрительская активность падает, потому что лето...

- Дачи.

- У кого дачи, а у кого подготовка к фестивалю уличных театров в Пскове, заявка на который была реализована прошлым летом в сотрудничестве с «Ликвид-театром». В общем, мы планируем, чтобы в театре в месяц было от двух до четырех событий, связанных с гастролями. Потому что, как говорилось на только что состоявшемся Петербургском культурном форуме, нам необходимо уделять внимание в 2014 году гастролям как способу культурной межрегиональной интеграции: театры, особенно в провинции, должны трезво осознавать, что уже не могут в XXI веке полностью удовлетворить зрительский интерес в собственном регионе. И если наш театр и подразделения власти, отвечающие за культуру, не будут находить пути разностороннего диалога со зрителем, то вместо разных и профессиональных спектаклей псковский зритель будет замучен дешевой антрепризой, а псковские актеры, дабы обеспечить количественный показатель, будут обречены на производство сугубо потребительского бульварного контента. Мне это неинтересно так же, как и любому человеку, не изображающему из себя жертву обстоятельств, территориальных особенностей и окружающей среды, а осознающего, что мир за последние годы изменился и с этим никто уже ничего не поделает. И надеюсь, мой прагматизм, в данном случае не будет задушен псевдо-патриотическим сентиментальным дискурсом «дядей самых добрых правил».

Вряд ли, я предполагаю, зрители в Пскове будут ходить в театр всю неделю - вот тут как раз надо четко осознавать особенности уклада жизни в регионе. Поэтому, скорей всего, большой зал будет функционировать длинный уик-энд (с четверга по воскресенье). Остальные площадки - Малая сцена, медиахолл «Мастерская», дискуссионный зал - более гибки в расписании, они приспособлены к иному типу мероприятий, для более избранного круга. Первым таким экспериментом станет «Фестиваль французского кино». По поводу обновления собственного репертуара: существующее госзадание нас обязывает выпускать не менее пяти спектаклей в год - так оно и будет.

- Именно коллективом Псковского драмтеатра?

- С участием приглашенных актеров тоже. Ведь мы же живем в большом и интересном мире - зачем же в Пскове избегать сотрудничества с людьми из других городов и стран, давайте забудем про этот культурный сепаратизм! Каждые 2-3 месяца мы будем выпускать новый спектакль - и это будут разные спектакли, а не репертуарная штамповка.

- Василий, за два года реконструкции Псков успел несколько отвыкнуть от театра. Что, признаться, было несложно: как-то местная публика научилась устраивать свой досуг без театрального искусства…

- Может быть, то, что я скажу, не понравится некоторым ведущим работникам театра, да и многим другим, все еще остающимся в театре и не понимающим, зачем они остаются… Я считаю, что проблема тут не в псковском зрителе, а в тех людях, которые так ратуют за «возрождение традиций». Вопрос, собственно: что возрождать, что сохранять? И хочет ли зритель, чтобы сложившиеся традиции реанимировались в ущерб чему-то более жизнеспособному?

Художник – он занимается самовыражением, это естественно. Но самовыражением можно заниматься и не за счет наших с вами налогов. Традиция - это энергия самоотречения, это птица феникс - или спекуляция званиями, чинами ради прикрытия собственной слабости и отсутствия интереса к живому театру. А если зрителя сделать свидетелем акта реанимации мумифицированной пустоты - тут уж, правда, лучше на дачу...

- Тем более что заставит нас прийти туда, куда мы очень давно не ходили, а то и никогда не стремились? Какая идея?

- Мы видели разные варианты спекуляций по поводу идеи репертуарного театра. Мы видели, как люди, которые не являются кумирами даже какого-то локального мирка, почему-то начинают говорить и выражать мнение, выгодное им, что «они и есть репертуарный театр». Аркадина была рутинером, но ей хотя бы в Харькове студенты устраивали овации. А есть люди, которые актеры только по штатному расписанию, хотя всем абсолютно очевидно, что не только репертуара, но даже одного спектакля они создать уже не в силах - а мучается зритель. И режиссер. И коллеги, еще не ставшие окончательными калеками.

Такая ситуация, к сожалению, не только в Пскове – это происходит во многих городах. Но разница в том, что в одних регионах ситуация признается именно той катастрофой, которой она и является, понимаете? А в других – ждут: может быть, оно как-то само рассосется. И тем самым обрекают людей, у которых есть идеи, есть желание что-то сделать, на некий некрофилический акт – по-другому, извините, я сказать не могу. А если человек не является профанатором, маскирующимся под извращенца, - ему это претит, и он бежит прочь от подобных «храмов». «Храм – храм» - и нет человека.

«Люди ищут себя внутри театра»

Василий Сенин с актерами Псковского драматического театра. Фото: Дмитрий Марков

- Откройте все-таки секрет: чем занимались сотрудники Псковского драмтеатра всё время, что театр был закрыт на реконструкцию? Вот вы, как мы знаем, прорабом на стройке подрабатывали, а остальные?

- Я работал и прорабом, и «Кассандрой», и «плохим, хорошим, злым», «Красной шапочкой», «серым волком», «волшебником Гудвином», «Ганнибалом Лектером», феей-крестной и всеми тридцатью тремя богатырями одновременно. Это был колоссальный опыт, и я его пережил рядом с очень разными людьми. Сотрудники Псковского драмтеатра прошли некий путь на моих глазах за эти 10 месяцев, с февраля 2013 года, когда я, приступив к исполнению обязанностей художественного руководителя, получил строящийся театр с новыми зданиями и уже принятой предыдущей дирекцией документацией в подарок.

И многие, услышав реальные требования к себе, сказали: «Ой, вы знаете, а мы не сможем это сделать. Можно, мы уйдем?». Однако это было настолько больным для меня вопросом, что я никого из этих честных людей не увольнял: люди, осознающие себя, перешагивающие через иллюзорность собственного представления о статусе и месте, занимаемом ими в жизни, бесценны, ибо они свободны по-настоящему. Таких людей мало, и потому они всегда необходимы. А работы – работы всегда много.

Бывает, человек говорит: «Ой, я делал это раньше, а теперь этого делать не смогу: жизнь - она убежала вперед», - и тут же выясняется, что в театре есть очень много других дел, которыми нужно заняться. И они начинали заниматься тем, в чем они действительно сильны. В отличие, например, от тех, кто не мог сам признать свою несостоятельность, – вот с такими людьми был долгий, мучительный процесс расставания. Знаете, когда я год назад, в прошлом декабре, приехал на стажировку в Дюссельдорф, я встретил завпоста [ 2] , который проработал сначала монтировщиком, потом – помощником режиссера, даже костюмы шить умел и разбирался в световом пульте. И это нормально. Люди ищут себя внутри театра. Они не считают, что должны сразу получить некую должность или, наоборот, сохранять ее, уже совершенно не соответствуя тому функционалу, которого требует сегодняшний, даже уходящий, 2013-й год.

А некоторые люди – очень зрелые, пенсионного возраста, которые прожили в этом театре много лет, – хотят, чтобы другие исполняли их работу, обслуживали их паразитических выбор и поддерживали их ощущение собственного статуса. Им даже все равно, уважают их или нет. То есть это некое ощущение, что «мне обязаны платить зарплату, только потому что я здесь есть». Точнее, конечно, «я здесь был». Как в сказке об украденном времени.

В общем, существует два потока людей: те, кто пошел за мной (потому что они долго чего-то подобного ждали и теперь сказали: слава богу, что это произошло сейчас), и те, кто, как мне кажется, никогда ничего не ждал и никогда ничего не хотел.

- А если говорить про направления, виды деятельности – где у вас есть провалы по кадрам, где, наоборот, все хорошо?

- Вы знаете, тут сложность именно с менталитетом. Когда я приехал в составе жюри на фестиваль «Контакт» в польский город Торунь, там была одна замечательная девушка, которая нас опекала: она нас возила по городу, делала нам бутерброды и так далее. А потом в один из дней я увидел ее на сцене: она оказалась актрисой. Для меня в этом был некий социально-статусный шок. И тогда я подумал: блин, Вася, как же в тебе все-таки «совок» сидит - удивляешься, а чему? И мне стало стыдно. Актриса, кстати, она была неплохая.

- То есть строгого функционального разделения в театре может и не быть?

- Все зависит от людей. Для одних нет никакого оскорбления принимать гостей, если ты актер, понимаете? Для меня не было оскорблением, что я, будучи художественным руководителем, ходил и рассуждал о том, что вот здесь нужно снести стенку, чтобы был репетиционный зал, которого в изначальной документации не предполагалось, а цвет стены здесь должен быть вот такой, а вот в этой мастерской должен быть «заглушенный пол», чтобы люди не оглохли, когда станки работать будут. Это мне дало много нового опыта, который, я уверен, еще пригодится.

- Кстати, многое ли пришлось переделывать в проекте реконструкции?

- В проект удалось внести кое-какие изменения, не все, которые хотелось, потому что это уже сложно на данном этапе. Но я нашел понимание у подрядчиков, у заказчиков и даже у Министерства культуры. Конечно, это возмутительно на самом деле, что такой проект был принят дирекцией театра, будущими пользователями.

- Он оказался невозможным?

- Ну, театр, в котором нет репетиционного зала, – это же смешно!

А потом, когда в анонимной статье в местной газете возникают комментарии персон, имеющих непосредственное отношение к театру, о том, что они «огорчены и расстроены» изменениями, которые происходят в театре: «Друзья, простите, вы этот проект видели гораздо раньше, чем я»… Сейчас я знаю всех людей, которые работают над этим проектом: и реставраторов, и строителей. Эти люди пошли мне навстречу даже в тот момент, когда было уже очень сложно вносить какие-то изменения, через кучу согласований. Тем более все это можно было сделать в самом начале, в гораздо более легком алгоритме.

- То есть быстрее и дешевле.

- Нет, не то чтобы дешевле - изменения не увеличивали стоимости проекта - просто без этих молений, угроз, унижений, которые потом называют на сухом языке бюрократов «дополнительными согласованиями», понимаете? И вот когда я все это прочел, ту статью, я, честно сказать, развел руками и подумал: «Надо же, откуда такая наглость, что люди, допустившие ошибки, теперь упускают замечательную возможность промолчать?».

«Не раскладывается «Вишневый сад» в Пскове»

- Почему «Граф Нулин» выбран для премьеры?

- Во-первых, потому что я давно хотел это сделать и долго искал решение. Во-вторых… Не раскладывается по ролям «Вишневый сад» в псковском академическом, увы!

- Кого нет?

- Да много кого. Пожалуй, есть вишневый сад. Возможно, тень мамы, гуляющая по дому. Возможно, много забытых в нем Фирсов… Иногда всплывает труп мальчика, иногда проходят прохожие. Здесь есть потенциально очень интересные молодые ребята, мы с ними репетируем. И многие из них - талантливые, жадные до работы. Но когда труппа на 30% – на треть! - состоит из людей пенсионного возраста и на 60% - из людей старше 40 лет (а дальше те, кто понимает, о чем я говорю, могут заглянуть в Трудовой кодекс)… К сожалению, не раскладывается «Вишневый сад» в Пскове. Он либо вырастет здесь, либо земля пойдет на участки дачникам, по проекту господина Лопахина. А молодые, перспективные либо скатятся в непроговариваемый бесперспективняк, либо вылупяться и упорхнут в менее сложные условия. Такова жизнь. В данный момент.

- Значит, еще надо поискать произведение, которое можно поставить с этим коллективом….

- Вы понимаете, на самом деле не бывает абсолютно плохих или абсолютно хороших коллективов. В коллективах есть центры – конструктивные и деструктивные, и вот они должны находится в балансе.

- Сейчас баланс установился?

- Нет, сейчас баланс только начинает появляться, один центр перевешивает, другой сопротивляется. Это, возможно, прозвучит для кого-то грубо, дескать, «художественный руководитель не должен позволять себе», но… Я смотрю на многих актеров театра и не понимаю, почему они называют себя актерами. Я вижу в городе очень много талантливых людей, но они - вне стен театра. Это неправильно.

«Опыт делает из нас мертвецов»

- Какой театр вы как художественный руководитель все-таки хотите создать?

- Честный. Адекватный тому пространству, в котором он существует.

- Именно для Пскова что это значит?

- Я хочу, чтобы псковская публика ходила в театр и в пятницу, и в субботу, и в воскресенье, и даже в четверг, и при этом я хочу, чтобы люди, работающие в театре (актеры, которые, по моему мнению, действительно являются актерами), не были вынуждены выпускать какие-то горячие «пирожки», чтобы только забить репертуар. Поэтому есть гастрольная программа. Я хочу, чтобы в театре работали люди, которые, если уйдут из театра, из этого театра, то не станут асоциальными элементами, а с легкостью продолжат свою жизнь в профессии. Мне кажется, что человек, с энергией работающий на театр, должен быть самодостаточным и самостоятельным. И свободным.

Потому что театр - это не дом, не касса, не штатное расписание и бессрочный договор. Театр – это искусство прежде всего. А репертуарный театр – это когда государство к тебе приходит и говорит: «Мы хотим, чтобы ты больше времени своей жизни уделял вот этому, потому что у тебя это получается и людям нравится». И когда перестает получаться - будь добр, титан, не пожирай собственных детей. Мир большой - познай его многогранность.

И в принципе, такие предложения доказываются длительностью аплодисментов или внимательной тишины в зале, востребованностью спектакля, пониманием длительности своего творческого пути, осознанием кризиса и свободой от обстоятельств, внутренней свободой. И, по сути, меня возмущает не человек сам по себе, не потому что он грязен, вонюч и безобразен, с ударением на «о», а его отсутствие поиска меня возмущает. Утопшая в формалине житейских рефлексий душа человека, когда-то давно (или не очень) в своей жизни заинтересовавшегося искусством. Опыт делает из нас мертвецов. И мы обрызгиваем себя благовонными высокопарными словами, как, например, слово «традиция», иначе запах разложения личности станет очевиден даже не особо придирчивым «менадам».

Кого-то могут дико раздражать проза Федора Михайловича Достоевского, драматургия Беккета или музыка Десятникова, например. Но люди, способные размышлять и которых эти авторы раздражают, никогда не скажут, что их раздражает поиск, заблуждение художника. Потому что есть разница между поиском художника и спекуляцией люмпена неким статусом, который ему когда-то дали в учебном заведении и потом подтвердили каким-либо званием.

- Но у вас лично есть предпочтения по авторам, стилистике: модернистский это будет театр, классический, драма, поэзия?

- Представляете, если бы сейчас я ответил: «Я буду ставить только русскую классику», - или: «Я буду ставить только авторов, родившихся после 1945 года», - или: «Я только за современную драматургию». Это катастрофа была бы. Такое может сказать, по моему мнению, лишь творческий импотент, который прячется за какой-либо концепцией. Нет ничего хуже, чем нерушимость концепций. Вот Псковский театр, по моему мнению, до начала ремонта он был квазиконцептуальным.

- Теперь мы отходим от концептуальности?

- Да, давайте мы уже от нее отойдем. Сегодня многие наши ветераны мысли так «положительно» относятся к публике, так уверены, что публика в Пскове , особенно, та что моложе их, глупая, что она не понимает исканий и стремлений…

Недавно мне один высокий лоб на улице рассказывал про режиссера Дзеффирелли - пришлось с улыбкой выслушать, жалко только, что ничего нового о великом маэстро я не узнал, но зато высокий лоб ушел в просветительском восторге. Говорить с ним о том, что произошло в театре со времен новаторских опытов Дзеффирелли было бесполезно - он ничего из этого «новолесья» не видел. Я смотрел ему вслед, и мне было его по-человечески очень жалко.

Естественно, чтобы узнать, что произошло в театре интересного после Дзеффирелли, надо перестать оправдывать свое безделье, нежелание что-либо узнавать в постоянно меняющемся мире. Меня это поражает, и невозможно объяснить людям, что публика в Пскове почему-то ходит на другие мероприятия, которые мы провели за этот год [ 3], – вот удивительно, правда? И мне кажется, что публика, собственно, давно не ищет взаимности у этих «поборников традиций». Как-то вот так сложилось и вряд ли поменяется. Это им нужно переродиться, как птица феникс, а не прикрываться великими именами никакого отношения к ним не имеющих людей.

- В том-то и дело, что вывеска остается прежняя, и возвращаясь к началу нашего разговора: чем-то нужно будет публику убедить зайти, посмотреть, что изменилось в театре?

- Если трезво смотреть на вещи, это будет замечательное красивое здание, в центре города. Открывается одна из лучших городских площадок. Публика придет. Публика придет и вот там захочет увидеть что-то соответствующее. Публика же на самом деле дико цинична, она безжалостна. Она посидит, поскучает… Глупо воображать, что зритель пойдет в театр только для того, чтобы увидеть «наших» актеров. Я хочу уже увидеть его живьем, этого удивительного патриота! Ну в конце концов, мы же не футболом занимаемся. Нет, я понимаю, можно ходить болеть за футбольную команду своего города, но ходить болеть за «своих» актеров?.. Если «наши» проигрывают в футбол - их бьют после матча, а в театре - да на них просто перестают обращать внимание. Тут уж ничего не поделаешь, театр не спорт, он гуманнее…

«Я все еще строю какое-то, простите, светлое будущее»

- Василий, чего вы вообще ждете от культурной жизни Пскова?

- Тут есть такой момент. С одной стороны, для меня Псков – это несомненно очень важный город в свете православной истории России, в свете истории государства, в свете пограничности с иными культурами. Это очень важное место. Но с другой стороны, город сам по себе не очень многонаселенный, область – меньше миллиона жителей…

- Чуть больше половины миллиона даже.

- Когда смотришь на фотографии начала ХХ века, плакать хочется, как это было когда-то. Красивый богатый город. Но так как я все еще живу в этой стране, так как я в ней работаю – значит, я оптимист. Значит, я все еще строю какое-то, простите, светлое будущее, значит, я все еще в него верю. Это исходит из моих действий. Просто если я перестану в него верить, значит, тогда – пьеса Булгакова «Бег».

- Вы-то себя удобно здесь чувствуете?

- Ну вот мы общаемся. Вот сейчас уже намечается очень много замечательных перспектив. И мы же есть. Мы – есть.

- Значит, все не так страшно, как кажется из некоторых комментариев на форумах…

- Везде есть сумасшедшие люди, которые любят кричать «Пожар! Пожар!». Фраза «Зачем вы приехали?» была сказана еще Сергею Донатовичу Довлатову, точнее, его лирическому герою. Но мы же не можем бесконечно ждать. Что вы хотите, чтобы я сказал: «Фи, я родился в Петербурге и учился в Москве, к тому же ездил по миру, ставил спектакли, и Псков меня не достоин»? И почему? Только потому, что здесь есть живет несколько особенно агрессивных люмпенов?

- Такие-то везде есть…

- Они есть везде, это раз. Общественное мнение позволяет им вести себя вот таким образом. Это позиция русского интеллигента: когда хам заходит в автобус, он вступится, только если уж хам, не знаю, начнет женщину насиловать. Это не трусость, это такое чистоплюйство. В Пскове это очень сильно проявлено.

- Чистоплюйство?

- Да. Замечательно же сказано в одном из последних текстов Жванецкого: «Почему русские так любят ездить за границу? Потому что там нет русских». Вот это большая проблема.

- А что будет, если хамы и чистоплюи придут в театр?

- Нет, нет, нет, публика – это же магический акт. В принципе публика Пскова еще раньше познакомилась со мной и моим спектаклем, который я сюда привозил. Я имею в виду Довлатовский «Заповедник». Собственно, во многом благодаря гастролям этого спектакля меня и пригласили сюда.

- У нас, если что, есть казаки в Пскове…

- А я очень конъюнктурный человек, на самом деле. «Тихий Дон» читал…

- Вы не боитесь конфликта с консервативной общественностью по поводу какого-то, быть может, своего смелого творческого эксперимента? [ 4]

- Знаете, мои коллеги настолько - другого слова нет - изнахратили этот тренд, что я, наверное, со своим банальным мейнстримом нахожусь в некоем кунштюке. Когда мы делали спектакль «Заповедник» в Питере, мы не ожидали, что он станет «хэдлайнером» - он уже пятый год идет при полных залах. Я помню, одна из журналисток меня напрямую спросила: «А зачем вы это вообще поставили? Это уже давно миновало». Тогда был 2009 год, и уверенность, что «это не вернется», уже ушла, но уверенности, что «да, это вернулось», еще не было… Нет, я сейчас не защищаю казаков и не обвиняю их ни в чем тоже. Но мне кажется, что театр предоставляет обществу уникальные возможности катарсиса. Эмоциональное сопереживание - вот цель, а не развлечение. Очищение через приобщение к проблеме другого. То есть все средства хороши, которые ведут к катарсису. А если не ведут – значит, это, увы, не театр, а купеческое собрание...

- Что для вас будет критерием успешности? Вот состоялась премьера – как вы оцените, успех ли это или не успех?

- Раньше я думал о количестве публики. Но в моей жизни были спектакли, когда публики почти не было, но были длительные аплодисменты. Потом - я думал – это тишина во время спектакля и очень долгое обсуждение после завершения. Потом я понял одну вещь: это какие-то очень внутренние ощущения. И когда я спросил себя в очередной раз: «А я уже состоялся, или у меня еще все впереди? Или я уже не состоюсь?» - я, собственно говоря, понял, что ответ может быть любым. Можно сказать: «Ну, у тебя еще все впереди». Можно сказать: «Да нет, не состоялся и уже не состоишься». Можно сказать: «Всё, уже состоялся». Для меня этот вопрос успешности пропал. Я знаю, что буду успешен, пока мне интересно то, что я делаю. И поэтому я очень многих людей не понимаю: зачем тратить свою жизнь на то, что тебе самому уже не интересно? Можно же найти что-то интересное!

Беседовала Светлана ПРОКОПЬЕВА

 

1. См.: А. Семёнов. Художественный приём// «ПГ», № 45 (617) от 21-27 ноября 2012 г.

2. Заведующий постановочной частью.

3. С большим успехом в Пскове прошли гастроли театра LIQUID (Москва) со спектаклем «Свадьба» и театра Non Nova (Франция) со спектаклем «Послеполуденный отдых фена».

4. В ночь с 20 на 21 ноября на стенах МДТ – театра Европы появились ругательства в адрес его художественного руководителя Льва Додина: «Мы готовы забросать этот фестиваль свиными головами, которые стоят не так дорого, лишь бы сатанинское это празднество убралось и не продолжалось, даже несмотря на то, что спектакль уже прошел» // Газета.ру