Бес разрушения

История роковых несовпадений рассказана сдержанно, но беспощадно

Такие спектакли, как «Дядя Ваня» режиссёра Льва Додина, любят показывать по телеканалу «Культура». Его и показывали, ещё с Ксенией Раппопорт в роли Елены Андреевны. Но премьера спектакля состоялась в далёком 2003 году. Так что в нынешней версии Елену Андреевну играет Ирина Тычинина, что дало повод псковским зрителям в антракте поговорить о том, «рассыпался ли спектакль или не рассыпался».

«Мир погибает не от разбойников, не от пожаров, а от ненависти, вражды»

Сцена из спектакля «Дядя Ваня». Фото: Алексей Зуев

«Дядя Ваня» Малого драматического театра – театра Европы (Санкт-Петербург), как и «Русский человек на rendez-vous» театра «Мастерская П. Н. Фоменко» [1] был показан в Пскове в ноябре 2014 года благодаря фестивалю «Золотая маска». Осень вообще получилась театральной. [2] Премьеры, гастроли, в том числе приезд артистов лондонского театра «Глобус»… Но даже на этом фоне показ «Дяди Вани» и «Русского человека…» - события заметные. Свободных мест – во всяком случае до антракта - в Большом зале псковского драмтеатра не было.

В ноябре 2014 года, спустя одиннадцать лет после премьеры, спектакль «Дядя Ваня» по-прежнему кажется очень уместным. Известно же, что некоторые даже очень хорошие спектакли живут недолго – по той причине, что изначально стараются выглядеть остросовременными, модными. «Дядя Ваня» и в 2003 году таким не был. Выдыхаться было нечему.

Внешне спектакль не очень яркий (художник Давид Боровский). Деревенская жизнь конца позапрошлого века, описанная Чеховым, и не должна выглядеть яркой. Три стога возвышаются над сценой, словно три купола. Но под «куполами» творится чёрт знает что. Точнее, ничего особенного не творится. Даже когда стреляют, то не попадают. «Дядя Ваня» - история несовпадений. Хотят отравиться, но не травятся. Любят, но безнадёжно. Мечты не сбываются. Мир гибнет… Всё как обычно.

Сцена из спектакля «Дядя Ваня». Фото: Алексей Зуев

Чехов многие важные слова вложил в уста 27-летней Елены Андреевны (даром, что ли, она говорит о себе: «Я нудная, эпизодическое лицо»).

По словам «эпизодического лица» мир не просто гибнет: «Мир погибает не от разбойников, не от пожаров, а от ненависти, вражды, от всех этих мелких дрязг…» Когда она всё это говорит, скандал в деревенской усадьбе ещё только назревает, но ждать его недолго. «Во всех вас сидит бес разрушения, - произносит всё та же Елена Андреевна. - Вам не жаль ни лесов, ни птиц, ни женщин, ни друг друга».

Как показать этого самого беса разрушения? Причём показать так, чтобы это не выглядело пошло. Бес-то мелкий, но от этого не менее гадкий.

«Он лучше нас знает, что хорошо и что дурно»

Сцена из спектакля «Дядя Ваня». Фото: Алексей Зуев

Спектакль не рассыпался по многим причинам, одна из которых - Пётр Семак в роли доктора Астрова.

Без Астрова в пьесе «Дядя Ваня» у Чехова всё было бы безнадёжно. Но он сочинил Астрова – пьющего работягу-доктора. Это притом, что в «Дяде Ване» люди все без исключения нормальные, а злодеев нет и быть не может. Их вообще у Чехова не бывает. Со злодеями всё более-менее просто.

Но как быть с такими людьми, как Мария Васильевна Войницкая (Наталья Акимова)? Это же она произносит, кивая в сторону отставного профессора Серебрякова (Игорь Иванов): «Жан, не противоречь Александру. Верь, он лучше нас знает, что хорошо и что дурно». Но Жан, дядя Ваня (Сергей Курышев) почему-то противоречит.

Для русского человека «Дядя Ваня» - сборник крылатых фраз. Обычно вспоминают «в человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли...», «мы увидим всё небо в алмазах», «дело надо делать», «в этой самой Африке теперь жарища»…

Однако безответственная фраза о том, что кто-то «лучше нас знает, что хорошо и что дурно», в «Дяде Ване» едва ли не самая определяющая. В ней-то как раз и кроется бес разрушения. Саморазрушения.

Снять с себя ответственность и жить дальше. Продать усадьбу и, выбросив на улицу её обитателей, уехать в Финляндию, как задумал профессор. В искусстве он, может быть, ничего не понимает, но деньги считать научился.

Сцена из спектакля «Дядя Ваня». Фото: Алексей Зуев

В «Дяде Ване» все промахиваются. Не только Иван Петрович, стреляя в Серебрякова, но и все остальные. Любят не тех, живут невпопад.

Люди они – не лишние, но любовь у них почему-то – лишняя.

«Вот вам моя жизнь и моя любовь: куда мне их девать, что мне с ними делать? - Иван Петрович не знает, куда пристроить свою любовь. - Чувство моё гибнет даром». В ответ раздаётся: «Когда вы мне говорите о своей любви, я как-то тупею». Тупиковый путь.

Это, несмотря на то, что в человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и бес разрушения…

Алексей СЕМЁНОВ

1. О спектакле «Русский человек на rendez-vous» театра «Мастерская П. Н. Фоменко» читайте в следующем номере «ПГ».

2. См.: А. Семёнов. Немая сцена // «ПГ», № 43 (715) от 5-11 ноября 2014 г.; А. Семёнов. Английские шалости // «ПГ», № 42 (714) от 29 октября - 4 ноября 2014 г.; А. Семёнов. Искусство самокопания // «ПГ», № 42 (714) от 29 октября - 4 ноября 2014 г.; А. Семёнов. Ударный отряд // «ПГ», № 41 (713) от 22-28 октября 2014 г.; А. Семёнов. Ни шагу без денег // «ПГ», № 38 (710) от 1-7 октября 2014 г.; А. Семёнов. Два Фёдора и падшая женщина // «ПГ», № 37 (709) от 24-30 сентября 2014 г.; А. Семёнов. Рукопись, потерянная в бутылке // «ПГ», № 35 (707) от 10-16 сентября 2014 г.