Гоголевский сюжет

«Что же касается до обысков, то здесь, как выражались даже сами товарищи, у него просто было собачье чутье: нельзя было не изумиться, видя, как у него доставало столько терпения, чтобы ощупать всякую пуговку, и всё это производилось с убийственным хладнокровием, вежливым до невероятности. И в то время, когда обыскиваемые бесились, выходили из себя и чувствовали злобное побуждение избить щелчками приятную его наружность, он, не изменяясь ни в лице, ни в вежливых поступках, приговаривал только: «Не угодно ли вам будет немножко побеспокоиться и привстать?»

Николай Гоголь, «Мёртвые души»

Репутация российской правоохранительной системы такова, что какие бы аргументы сейчас в пользу обысков в московском «Гоголь-центре» ни приводились, поверит в них только тот, кто по инерции верит всему, что говорит нам власть. Даже несмотря на то, что разговоры про фальшивые тендеры, нецелевые расходы и откаты при постановке спектаклей в российских театрах стали обычным делом. Никто этому не удивляется, но верить тем, кто проводит обыски, не спешит.

Ещё не забыта история 2010 года, когда следственная часть Главного управления МВД РФ по Центральному федеральному округу занималась деятельностью заместителей директора МХТ имени Чехова Игоря Попова и Олега Козыренко. Их обвиняли в попытке присвоить 36,6 миллиона рублей. Следователи говорили, что  это произошло при попустительстве и халатности худрука театра Олега Табакова. Но Табакова трогать тогда не решились.

Ещё интереснее складывалась история с Мариинским театром и окружением Валерия Гергиева. Существовал благотворительный фонд Валерия Гергиева. В 2009–2010 годах его директор Игорь Зотов и Казбек Лакути (двоюродный брат Гергиева), по данным следствия, похитили 245 миллионов рублей. Зотов на суде утверждал, что выполнял поручение Валерия Гергиева. Гергиев это отрицал. Зотов получил 8 лет заключения, Лакути осудили условно. Гергиев суда избежал. Таких, как Табаков и Гергиев, в России не судят и даже с обысками к ним не приходят. С ними за круглым столом общается Путин.

Обыски спровоцировали собрание людей возле «Гоголь-центра». Фото: Дмитрий Марков

Художественный руководитель «Гоголь-центра» Кирилл Серебренников до недавнего времени был тем, к кому с обысками не то что не приходили, но и прийти не могли. Кто придёт с обыском к человеку, поставившему в 2011 году на сцене «Табакерки» спектакль под названием «Околоноля» (по роману Натана Дубовицкого)? Продюссировал тот спектакль Олег Табаков (в 2011 году писали, что Табаков таким образом будто бы пытается найти защиту у Владислава Суркова и избежать судебного преследования по делу «36,6»).

Но сейчас другие времена. Настало время тронуть Кирилла Серебренникова — автора скандального спектакля «Машина Мюллер» и скандального же фильма «Ученик». «Православные активисты» сейчас испытывают чувство удовлетворения, а наиболее заметные вроде Дмитрия Энтео с радостью прибежали к «Гоголь-центру» морально поддержать ФСБ и Следственный комитет. Представители СК утверждают, что кто-то из руководства «Седьмой студии», которой тоже руководил Кирилл Серебренников, похитил 200 миллионов рублей.

Режиссёр Владимир Мирзоев, узнав об обысках в «Гоголь-центре» и в квартире Серебренникова, отреагировал так: «Понимаете, все наши как бы институции, включая репертуарный театр, они, конечно, находятся в ненормальной, извращённой среде. И в этой среде очень много разных бестолковых и абсурдных схем, каких-то положений; всё чрезвычайно забюрократизировано. Липовые тендеры приходится проводить. Это всё на самом деле патология, понимаете? И очень сложно, находясь в этой патологической ситуации, действовать безупречно. Наверное, это справедливо. Я не думаю, что Кирилл находится в уникальной ситуации в этом смысле. Думаю, что эти практики — они повсеместны». 

Мирзоев говорил о театральной среде, но то же самое происходит и в других сферах. В России стараются управлять так, чтобы сами управленцы были «на крючке». Руководителей вынуждают нарушать законы, потому что не нарушить их попросту нельзя. Выполняешь один закон — значит, нарушаешь другой. «Собственно, власти делают всё, чтобы любой человек был на крючке, — пояснил Владимир Мирзоев. — Они намеренно создают… искажают экономическую среду с тем, чтобы никто не мог чувствовать себя в безопасности. Это делается абсолютно намеренно… среда патологична — это правда».

И всё же обыски и допросы, связанные с именем Серебренникова, — случай особенный. Судьбой Серебренникова обеспокоены люди абсолютно противоположных взглядов. Кто бы мог представить, что беспокойство одновременно выскажут Фёдор Бондарчук (человек, который дружит с Рамзаном Кадыровым) и Михаил Барышников (принципиально не приезжающий в Россию и не дающий интервью российским СМИ).

Кирилл Сереберенников.

Бондарчук сказал: «Кирилл Серебренников — не просто молодой, начинающий режиссёр. Он — гордость России, который представляет страну в мире. Его знают в мире…» А вот высказывание Барышникова: «Это просто не укладывается в голове. Художник, которым Россия должна была бы гордиться, унижен и оскорблён. А поскольку это человек, известный своей независимостью и свободолюбием, человек, неоднократно выступавший со смелыми политическими заявлениями, эти внезапные репрессии выглядят особенно скверно. Я очень обеспокоен случившимся и надеюсь, что общественность в России и в мире заступится за одного из самых ярких деятелей современного театра».

Общественность уже заступилась. Олег Табаков, Марк Захаров, Алла Демидова, Евгений Миронов, Чулпан Хаматова, Юлия Пересильд, Ксения Раппопорт, Анатолий Белый, Елизавета Боярская, Сергей Гармаш…

Думаю, это может подействовать на тех, кто руководит обысками. Точнее, на тех, кто командует теми, кто руководит обысками. Но вот если бы все эти такие разные и такие известные люди не просто морально поддерживали Кирилла Серебренникова, а столь же активно стали бороться с фальшивыми тендерами и откатами, было бы лучше. То, что сегодня происходит с театрами, киностудиями, культурными фондами, филармониями, фестивалями искусств, это одни сплошные искушения и провокации. Выделят деньги или не выделят? Сколько выделят? Когда? С кем надо найти общий язык? К какому карману пристроиться? Под какое государственное крыло лечь? Аннексию чего ещё поддержать? Чьим ещё доверенным лицом стать? На всё это ответы находятся довольно быстро.

А потом наступает время подписывать открытые письма и ходить на допросы.