Вечная мерзлота

Когда Путин во время послания Федеральному Собранию стал говорить о наличии у России ракет с «непредсказуемой траекторией полёта», то я сразу подумал о боевой ракете, которая непроизвольно взлетела, когда я служил в армии. Дело происходило давным-давно - на Крайнем Севере. Заканчивалась полярная ночь. Мы часа два расчищали снег после очередного бурана, а потом, побросав лопаты, отправились в кочегарку – греться. Там было шумно, взрыва мы не услышали, но когда через полчаса снова выскочили на мороз, то обнаружили, что из-за сопки валит густой дым.

«Непредсказуемая траектория»

Позднее выяснилось, что произошло что-то вроде короткого замыкания, и ракета, находящаяся на боевом дежурстве, неожиданно взлетела – разумеется, по непредсказуемой траектории. Причём направлялась она в ту сторону, где в километрах тридцати находилось (и находится до сих пор) одно очень известное на всю страну стратегическое предприятие. Но на пути ракеты оказалась сопка. Так что массовой гибели и разрушений не произошло. Погиб один рядовой, был ранен дежурный офицер. После чего в наш и соседние дивизионы зачастили генералы – проверяющие из Москвы.

Чтобы, не дай бог, кто-нибудь не сболтнул проверяющим, в каких условиях приходится нести боевое дежурство, весь личный состав во время коротких генеральских визитов уводили из казармы – «на позиции». Причём делали это окольными путями – через чёрный ход солдатской уборной. Обычно через этот ход дневальные выносили баки с испражнениями.

Рядовых и сержантов, прятавшихся в автопарке, кочегарке и ангарах, возвращали в казарму только после того, как проверяющие уезжали.

Вскоре был издан совершенно секретный приказ, посвящённый «непроизвольному пуску». Мне его принесли в конверте. Я вскрыл его, зарегистрировал брошюру с приказом и запер её в сейф, сейф закрыл и запечатал, ключ от сейфа вложил в пенал, запечатал его, отнёс на пункт управления, вложил в сейф, который закрыл и тоже запечатал.

Военным тогда казалось, что проблема была решена. Тайна находится за «семью печатями». СМИ об этом не узнали. Боеготовность не подорвана.

«Забастовка» и «шмон»

Лоснящий краснощёкий замполит любил нам рассказывать про «американскую военщину». Но нас больше заботили другие вещи: где бы раздобыть пищу, которую можно есть (то гнильё, которое нам подсовывали в солдатской столовой, было тошнотворно; его ели только духи-новобранцы, у которых не было ни малейшей возможности раздобыть еду, купленную в полузаброшенном посёлке). В конце концов, мы видели, что подаётся на стол в офицерской столовой. Это была действительно еда – в отличие от того, что подсовывали нам. По этой причине, приходя строем в солдатскую столовую, солдаты несколько раз устраивали «забастовки» - отказывались есть минтай из вздувшихся банок и стучали эмалированными стальными кружками о столы.

Кроме того, нас волновало периодическое отсутствие питьевой воды и воды для умывания. Не раз, когда водовозка застревала в снегу, приходилось отправлять кого-нибудь с бидоном в тундру – за снегом. Чистого снега поблизости не было, так что растапливали и употребляли то, что есть.

Но командиры нам твердили, что главное – боеготовность, «враг не дремлет» и тому подобное.

Заброшенная военная часть.

О пролетающих над нами американских пассажирских «боингах» - потенциальных разведчиках, я получал по телефону информацию из штаба полка каждое ночное дежурство, проходившее через день. Зашифрованная цифровая информация временно переносилась карандашом на планшет, а потом записывалась в секретную тетрадь, которая тоже запиралась в тот самый «самый последний сейф».

Американцев мы не видели, зато видели наших офицеров. Они строго следили за тем, чтобы мы, несмотря на жуткий холод, одевались «по форме», то есть не носили носки, шарфы, «вшивники» (свитера). Периодически в казармах устраивали унизительный «шмон». Солдат выводили на улицу – под свет прожекторов, где они стояли на морозе в кирзовых сапогах, шинелях с голыми шеями, а напротив выстраивались офицеры – в долгополых овчинных бекешах, меховых рукавицах, шарфах и меховых унтах.

Вязаную безрукавку, присланную родителями из Пскова, я, в ожидании очередного «шмона», несколько раз прятал в тундре - в снегу или в транспортно-заряжающей машине.

Не хватало не только нелегальных «вшивников» и носков, но и уставной армейской одежды. Капли ракетного топлива быстро проделывали огромные дыры в рукавицах, ватных рабочих «пошивах» и валенках. Замены не полагалось, так что солдатам, особенно новобранцам, приходилось ходить в рванье (рядовых от проверяющих прятали, в том числе, и по этой причине). Поэтому среди молодых солдат обморожения были не редкость. Впрочем, в отличие от других, мои валенки от едкого топлива не пострадали – по той причине, что мне их просто не выдали – сорок седьмого размера на складе не нашлось. Так что даже в самые лютые морозы (рекорд был – минус 52 по Цельсию) приходилось ходить в кирзовых сапогах.

«Поджигатели войны»

А потом случился пожар. Загорелись каптёрки, находившиеся в метрах пятидесяти от казармы. Казарму мы спасали, стоя на её плоской крыше – ногами затаптывали искры и тлеющие прилетевшие куски рубероида. С этой же крыши мы вглядывались вдаль в ожидании гражданских пожарных машин, вызванных из города. Своими силами пожар мы потушить не могли.

Неофициальная версия пожара, который чуть не погубил три дивизиона, - поджог. Старший прапорщик – старшина первого дивизиона, будто бы спалил каптёрки после того, как украл всё, что мог украсть. В это почему-то все сразу поверили.

А на следующее утро нам снова сорок минут читали лекцию об «американской военщине» и о «поджигателях войны».

Заброшенная казарма

Прошло много лет. Недавно я нашёл в интернете современные фотографии того места, где мы служили два года. Снимки, по-видимому, сделаны в июле или начале августа. Снега почти нет. Знакомый «инопланетный пейзаж». Отличие одно: полное запустение. Заброшенные ангары, раскуроченный пункт управления, останки транспортно-заряжающих машин, вбитые в вечную мерзлоту столбы… И, конечно же, вышки. Когда-то поблизости находилась знаменитая гулаговская зона, и наши вышки от их вышек ничем не отличались.

Заброшенные ангары

На одной из фотографий я увидел сооружение, в котором от «шмона» прятал свои тёплые вещи – в первую очередь, мою рваненькую безрукавку. Когда я увольнялся, то оставил её в моём тайнике – между потолочным бетонным перекрытием и слегка отогнутым металлическим потолком.

Возможно, безрукавка там лежит до сих пор.

«В центре послания вновь стоит человек...»

Всё, что было написано выше – длинный пролог к рассказу о том, что бывает, когда к войне страну готовят долго и упорно.

Говорят, что Путин во время своего выступления в Манеже целый академический час бряцал оружием. Думаю, что не оружием он бряцал, а деньгами, которые на это оружие ушли и ещё уйдут. 20 триллионов рублей из федерального бюджета планируется выделить на перевооружение. С учётом перевооружения ФСБ, МВД, Росгвардии и Службы внешней разведки сумма вырастет до 22 триллионов рублей. За год на перевооружение федеральный бюджет будет тратить втрое больше, чем на образование и почти в пять раз больше, чем на здравоохранение.

Значит ли это, что Путин готовится к мировой войне с применением ядерного оружия? Он же так вдохновенно рассказывал про новейшее российское оружие массового поражения. При этом он как-то слишком настойчиво подчёркивал, что «это не блеф».

Мировая война с использованием ядерного оружия означала бы гибель всего человечества. И Путин с его окружением, состоящим из миллиардеров, исключением не стали бы. Хотя сейчас появляются публикации, в которых авторы утверждают, что Россия и США при всём своём желании смогут совместными ядерными усилиями превратить в зону разрушений лишь небольшую часть планеты – размером с Францию или Германию. Даже если это так, то вряд ли Путин стремится к ядерной войне с Западом, с которым Россия находится в прочной денежно-сырьевой связке.

Путину нужна не мировая война, а предчувствие войны.

Угроза войны поможет ему решить отдельные внутренние и внешнеполитические проблемы.

Так что мы наблюдаем не подготовку к мировой войне, а попытку вновь поделить мир. Путин и раньше это пытался делать. Войны в Грузии и Украине – из этой же серии. Да и война в Сирии тоже. После начала каждой войны с российским присутствием Путин мог бы дословно повторять то, что он сказал в своём первомартовском послании: «Не хотели послушать нас тогда? Послушайте сейчас». Только ставки с каждым разом возрастают, а обида усиливается.

Телеграм-канал «Псковской губернии»

Милитаристская риторика и локальные войны – это такой способ, с помощью которого Путин хочет усадить за стол переговоров лидеров тех стран, с которыми он смог бы заново поделить мир.

Путин даже чётко провёл границу, по которой сферы влияния должны распределиться.

В своём послании он заявил: «После развала СССР Россия, которая в советское время называлась «Советским Союзом» (за границей её так и называли «Советская Россия»), если говорить о наших национальных границах, утратила 23,8% территории».

Путин сказал, что Россия после развала СССР утратила «48,5% населения, 41% ВВП, 39,4% промышленного и 44,6% военного потенциала». Под словом «Россия» он имел в виду не только Российскую Федерацию, но и Эстонию, Латвию, Литву, Белоруссию, Украину, Грузию… В общем, все бывшие союзные республики, вплоть до Туркменистана.

Так что смысл «ядерного послания», посвящённого крылатым ракетам с ядерной энергоустановкой, ракетам «Сармат», комплексу «Кинжал», боевому лазеру и т.п. один: принуждение к разделу мира на условиях Путина.

Ракета «Сармат».

Он хочет вернуть себе право активно и безнаказанно влиять на политику бывших союзных республик. Обыкновенный реваншизм, о котором подробнее - в статье «Сладкая месть».

Похоже, Путину кажется, что в его организм вживлена маленькая ядерная энергетическая установка, которая, будто бы, может летать вечно.

Председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда, выслушав послание, сказал: «Очень важно, что в центре президентского послания вновь стоит человек...»

Да, человек. Причём обиженный человек. И его фамилия: Путин.

Не то чтобы он до сих пор сильно переживает, что в 1991 году прекратил своё существование Советский Союз. Но он обижен на то, что часть мирового сообщества стала обращать внимание на то, на что раньше закрывала глаза: на неслыханную коррупцию, несоблюдение международных договоров, бесцеремонное вмешательство во внутренние дела других стран и прочие «проказы».

Когда Путин, демонстрируя картинки с оружием массового поражения, произносит: «Не хотели послушать нас тогда? Послушайте сейчас», то расписывается в собственном дипломатическом бессилии. На восемнадцатом году его фактического правления оказывается, что серьёзные переговоры с лидерами развитых стран мира можно вести только под угрозой применения ядерного оружия.

Нет ядерной кнопки – нет Путина.

Без ядерных боеголовок и прочего реального и виртуального вооружения его во многих странах уже всерьёз не воспринимают.

Допустим, верховный главнокомандующий добьётся того, что всё новое обещанное оружие массового поражения будет функционировать и его поставят на боевое дежурство. Триллионы рублей потратят – в ущерб здравоохранению, образованию, культуре.

Но что будет дальше?

А дальше со страной будет то, что случилось у нас в отдалённом дивизионе. Где пусто, где густо. Кто-то будет сытым отсиживаться в тепле, а кто-то голодать и замерзать. Взаимная тихая ненависть будет только нарастать.

Потом какая-нибудь очередная ракета неожиданно сорвётся с места и полетит по «непредсказуемой территории». И хорошо, если она попадёт в безлюдную сопку.

А спустя ещё некоторое время весь этот хвалёный арсенал устареет. Останутся заброшенные боксы/ангары, раскуроченный пункт управления, останки транспортно-заряжающих машин… И вечная мерзлота в мозгах тех людей, которые думают, что им всё позволено.